Несколько лет назад стою у метро Маяковская, жду у моря погоды. Жду кого-то. Рядом двое мужчин, немного нетрезвых, но хороших. Большие, красивые, в ладных дорогих пальто, немного расхристанные. Один, который самый большой, говорит приятелю:
— …понимаешь, что обидно. Моя мелкая мне — папа, ты мне не купил хомячка, я на тебя обиделась! и реально надулась и не разговаривает! И я — что я могу сделать?! Я готов себе руку оторвать своими зубами если ей надо, кровь всю сцедить и отдать — на, доча! Бери… Я, блин, пашу, чтобы все было у них, я готов снежинкой нарядиться и станцевать канкан, если надо! Понимаешь? я блин 10 хомячков готов был ей купить — 2 собаки, кошка и рыбки уже есть — мне что — жалко? Но Ленка сказала — никаких хомячков — через мой труп! И сказала ей, что папа запретил. Типа я авторитет! И она надулась! Дашка. И я как дурак мычу ей, а она обиделась! Папа против хомячков! ****! Она уже поди забыла про того хомячка, а мне до сих пор обидно! И не сказать, что это не папа против хомячков! А мама… Прикинь! А потом будет психотерапевту жаловаться, папа мне не купил хомячка, теперь у меня вся жизнь наперекосяк! Обидно, Жень!..
Я стояла и мне тоже было обидно. Но мне ужасно нравились эти двое.
Особенно этот большой — с Ленкой, мелкой Дашкой, еще кем-то, собаками, кошками и рыбками. И без хомячка…