Боевое крещение.
Два года срочной службы в московском округе ПВО — кладезь историй.
После 6 месяцев учебки попадаю на боевой аэродром перехвата, на котором мне должно служить остальное время.
Специальность — радиомеханик. Звание — младший сержант. Местом службы оказывается КДП (командно-диспетчерский пункт) — та самая будка, что торчит над полем вблизи ВПП (взлетно-посадочной полосы).
На КДП постоянно находится какое-то командование, предупрежденный об этом — готовлюсь нести службу в постоянно-застегнутом состоянии.
После месяца стажировки довелось заступить на первое самостоятельное боевое дежурство. Кроме прочего, принял по смене ящик с «ракетницей и боеприпасами к ней для подачи визуальных сигналов аэродромным службам в случае отсутствия радиосвязи».
Сел обеспечивать связь — радиостанции протер, кабели подергал, произвел пылеудаление… И ночь прошла относительно спокойно. Наступило утро.
Часов в 7 утра в мой бункер влетает взъерошенный старший смены с воплем:
— Ты!!! Тут сидишь… А там, на ВПП черт-те что происходит!!!
А ну — пулей, бегом, и чтоб через 3 минуты — …

Господи, думаю, это что же там такое? Ну и, конечно, выбегаю на поле.
Мамочки — все поле аэродрома усеяно… коровами! Неслабое такое стадо, голов на 60. Гуляют себе, травку кушают… Бегу к старшему смены — делать-то чего?
И откуда они?
— Они сквозь нашу поломанную лет пять назад ограду проходят из совхоза соседнего. Их там почти не кормят — а у нас травка, керосином политая. Как накушаются —
так и… срут прямо на ВПП! А вдруг боевая тревога? И как самолет с нашим летчиком по этой уделанной полосе взлетать начнет? Двигатели ведь все с бетонки
ВСАСЫВАЮТ! Как ты думаешь, далеко улетит наш гвардейский перехватчик, если двигатели дерьмом набиты будут?
Вот берешь ракетницу, записываешь расход боеприпасов в журнал и идешь их пугать, пока с полосы и вообще — с аэродрома не уберутся. Стреляй прямо по рогам.

Беру, пишу и бегу «стрелять коров». Вбегаю в середину стада и пытаюсь «угрожая словами» заставить коров уйти по-хорошему.
Одновременно сдвигаюсь так, чтобы они убежали к краю аэродрома.
А они смотрят на меня такими красивыми глазами… Рядом с ближней коровой такой умильный теленочек — не могу я в них стрелять!
И выстрелил по-над рогами, едва не насильно. Грохот ракеты произвел на рогатых потрясающее воздействие:
вертикальный взлет с поворотом в воздухе на 180 градусов сопровождался
колоссальным опорожненнием кишечника всех коров без исключения!
И сразу — максимальную скорость… И ошметки горячего… так и полетели в меня — еле увернулся!
Но самое интересное произошло еще чуть позже: красная сигнальная ракета, опережая стадо, несущееся во весь опор, плавно повисла перед их мордами метрах в 3−5 от земли. При этом она выла и свистела, нещадно дымя (слишком низко оказалась от земли).
Буренки, одновременно офигев от этого жуткого зрелища, резво подпрыгнули во второй раз!
Поворот в воздухе — и все рога несутся прямо на меня…
…Я бежал как мог быстро, выковыривая не сгибающимися ледяными пальцами гильзу из ракетницы. Первый раз в жизни выстрелил из ракетницы — и гильзу расперло…
А сзади топотало несущееся за мной стадо из 60 голов крупного рогатого скота. Расшвыривая свеже-собственный вал навоза.
Второй выстрел я сделал на бегу, через плечо и в сторону, как заправский ковбой в вестерне. Они шуганулись в сторону и остановились. Все мы тяжело дышали…
И тут я услышал (вторым, еще слышащим ухом) какие-то странные хлюпающе-воющие звуки со стороны КДП.
Поворачиваюсь… Весь «личный состав дежурной смены», все согнуты пополам, морды красные, плача на выдохе от смеха, пытаются не упасть с крыши!
Потом я узнал, что через такое «посвящение» проводили всех новеньких на объекте солдат и сержантов.