Она писала странные стихи,
ценила одиночество и Баха.
Возвышенные мысли о любви
лишали её комплексов и страха.
Неприхотлива в пище и быту,
честна, наивна и проста в одежде,
жила, как птицы райские живут,
порхая от цветка к цветку в надежде,
что вечен мир. И постоянство дня,
сменяемого неизменной ночью,
давало силы жить. И даже зло
с ней рядом становилось непорочным.
Он был иным. Сентиментальный бред
не понимал. Стихи учил лишь в школе.
Про душу слышал. В жизни признавал
лишь главные, ответственные роли.
Шагая к цели прямо, напролом,
свои всегда ценил приоритеты.
Конкретные вопросы задавал,
прямые получал на них ответы.
И, как насмешка каверзной судьбы,
а может быть, божественная воля —
они сошлись. Их руки сплетены.
Надолго ли? Кто знает? Но, не споря,
он мягче стал. Привык вечерний чай
пить за столом, а не в постели лежа,
она же, незаметно для себя,
вдруг поняла, что суп готовить может.
Вот так и жили, разные во всём.
Хотя, вранье! Одним они похожи:
она прожить не может без него,
он без неё прожить не может тоже.