Пистолетом ткнули в висок,
отвели за забор, к другим.
Уронили потом в песок
и засыпали вместе с ним.
Отыграли свою зарю,
пролистали чужой журнал,
и теперь я огнем горю,
и в огне я душой пропал.
Соберут ли меня с земли,
и поднимут ли в свой черед.
Я не знаю, меня свели,
сбили просто небрежно в лет.
На пустой и сырой траве.
на границе ночи и дня
… показать весь текст …

Так легко и слегка с надрывом,
подсекая и чуть скользя,
день хмельной с вороною гривой
бьёт копытом у алтаря.
Пробегают по небу тени,
и скользит снова в пальцах нож,
это только мессия тянет
душу трепетно в лунный ковш.
За закатом небесной ткани
чуть разорван месяц клинком,
день горячий и славный встанет
и скользнет коньком-горбунком.
Пронесут ли — не знают сами
ни копыта, ни стук подков.
… показать весь текст …

Сны стекают в овраг за пустошью,
растворяясь в ночной тиши,
темнотой застывая душною
на потемках чужой души.
Не свались в эту тьму чернильную,
в эту яму, где черный свет
согревает лишь звезды синие,
и молчания больше нет.
Где раскрыты все рты беззубые,
где шуршащие по утрам
флейты Солнца и дня упругого
нервы рвущие пополам.
Где ласкаются сны к венчаниям
темных строк и святой земли.
… показать весь текст …