На Невском надписи пестрели.
Кричала каждая стена:
«Внимание!
При артобстреле
Опасна эта сторона!» *
Весь Ленинград, как на ладони,
С Горы Вороньей* виден был.
И немец бил
С Горы Вороньей.
Из дальнобойной «берты» бил. *
Прислуга
В землю «берту» врыла,
Между корней,
Между камней,
И, поворачивая рыло,
Отсюда «берта» била.
Била
Все девятьсот блокадных дней.
Без перерыва
В голод, в горе,
В ребячий выкрик,
В хлеб и соль,
В последний свет
В последнем взоре,
В его отчаянье и боль,
В его последнее решенье,
В его «Умрем, но не сдадим!»
И над открытою мишенью
Ревел огонь.
Клубился дым.
И в них глядел, на все готовый,
К земле всей тяжестью присев,
Четырехсотмиллиметровый,
Незакрывающийся зев.
Огонь!
И смерть вставала кругом
Над местом, где упал снаряд.
…Потом я увидал под Лугой
На летней даче
Детский сад.
Сад пятилетних инвалидов,
Игру смеющихся калек…
Не дай вам бог такое видеть,
Такое вынести
Вовек.
Я с осторожностью напрасной,
К тому привыкнув на войне,
Хожу
По менее опасной
При артобстреле стороне.
Привычка.
Жду, на все готовый,
Что вот минутой,
наугад,
Четырехсотмиллиметровый
В жизнь
С визгом врежется снаряд.
(отрывок из поэмы «Песня Вороньей Горе»)