Два демона сидели на подоконнике и наблюдали за женщиной с ребёнком на руках. Она ходила по комнате и качала малыша, что-то тихонько напевала себе под нос.
— Может пойдём уже отсюда, здесь ведь совсем брать нечего, а я есть хочу, — сказал один и почесал тощий живот.
— Подожди, ей сейчас надоест, и она разозлиться, — ответил другой, и с жадностью уставился в окно, уперевшись в стекло изогнутыми рогами.
Тощий демон втянул носом воздух.
— Третий час уже тут сидим, а пахнет только любовью… Фууу…
— Смотри, смотри.
Женщина положила ребёнка в кроватку и на цыпочках выскользнула из комнаты. Метнулась к горе немытой посуды в раковине на кухне. Ойкнула, поставила сковородку на огонь, бросила в лужицу масла три котлеты, с тревогой поглядела на часы и принялась мыть бутылочки, соски, кастрюльки и вилки.
Демон с изогнутыми рогами потёр когтистые лапы.
— Вот сейчас…
Малыш зашевелился в кроватке, сморщил крохотный носик и заплакал. Женщина метнулась в комнату, подхватила малыша на руки, зашептала что-то тихо и ласково. Малыш гугукнул и улыбнулся.
— Фуу, — протянул тощий, — Может она вообще злиться не умеет, пойдём к Петровичу. Он как раз щас сядет новости смотреть, будет ругать всё подряд… наедимся.
В животе у демона заурчало.
— Надоело мне злостью Петровича питаться, невкусная она, протухла давно уже! То ли дело молодая мамаша, вот тут вкуснотища! Они же все жутко уставшие и недовольные жизнью! Ну, а кто такой жизнью доволен будет? Эта вон, за день не присела ещё ни разу! Всё что-то шуршит! Давай ещё подождём! Ну должна же она разозлиться!
Женщина положила малыша на столик, развернула пелёнку и вздохнула.
— Вот. Вот сейчас, — обрадовался демон.
Малыш радостно гугукал и теребил маму за волосы пока та шустро меняла пелёнку.
— Дай-ка лучше я, — улыбнулся тощий.
Женщина взяла присыпку и тряхнула баночку, крышка отвалилась и всё содержимое баночки высыпалось на малыша. Над столом поднялось облако ароматной пыли, женщина сморщилась и чихнула. Присыпка разлетелась по всей комнате.
— Ловко, — демон одобрительно кивнул, проскрипев изогнутым рогом по стеклу.
— Ну, если она и теперь не разозлится, то я иду к Петровичу!
Женщина никаких скрипов не слышала, она смеялась, отряхивая младенца от присыпки приговаривала…
— Ты ж мой сладкий пончик… Малыш гугукал ей в ответ.
— Радость? Не, она совсем нас голодом заморить хочет…
— Не, подожди, сейчас у неё муж с работы прийдёт. Он целый день от начальника получал, потом в пробках постоял, щас он нестираные пелёнки увидит, бардак — вот этот точно будет еды до отвала!
— А потом ещё котлеты пригоревшие увидит… Ладно, давай подождём.
Женщина за окном, вдоволь насмеявшись, запеленала малыша и почувствовала странный запах, тоже вспомнила про котлеты, с малышом на руках бросилась на кухню, но спасать ужин было уже поздно. Дверь в коридоре скрипнула, на кухне появился молодой мужчина, обнял жену и ребёнка, расцеловал.
— Опять любовь? — сморщился тощий.
— Погоди, он же ещё на кухню не зашёл…
Мужчина нахмурился, разглядывая котлеты, демоны замерли, приготовившись плотно поесть. Малыш протянул ручки к папе. Мужчина улыбнулся, потом почему-то засмеялся, забрал у женщины ребёнка и принялся катать его как на карусели. Демоны ждали.
— Не, ну я больше не могу, — возмутился тощий демон, — Зря только просидели тут… Щас она весь бардак приберёт и новые котлеты пожарит. Ты на него посмотри!
— Вижу. Пелёнку понёс стирать… Улыбается, как дурак и любовью воняет, — демон с изогнутыми рогами тяжело вздохнул, — Ладно, пойдём к Петровичу. Здесь вообще есть нечего…
— Ага. Давай быстрей, пока они опять обниматься не начали, я от этой любви уже задыхаюсь…
Два демона перебрались на соседний подоконник. Петрович, как раз, уже начал смотреть новости…