Аризонским ученым Даниэль Шарбонно и Анна Дорнхаус пришла в голову мысль пометить муравьев в пяти лабораторных колониях разными красками, чтобы различать отдельные личности, а после снять всю их жизнь на микрокамеру и понять, как складываются их трудовые отношения.
Но никто не ожидал таких новостей.
Оказалось, что только 2,6% муравьев постоянно работают, то есть ведут себя так, как и положено муравьям.
70% работали лишь половину времени, потом начинали имитировать активность.
А 25% не делали вообще ничего, просто бесцельно слонялись по округе.
Сначала ученые решили, что работа у муравьев посменная или что часть муравьев выполняют функции, скрытые от глаз.
Но нет, эксперименты показали, что четверть муравьев, фигурально выражаясь, «сидят на диване с пивом и щелкают пультом».
При этом их кормят и не прогоняют.
Еще оказалось, что у муравьев-лентяев брюшко больше, чем у других. И это неудивительно, мы такое наблюдаем даже у высших приматов.
Когда исследования продолжили, выяснились новые детали. Если из колонии забирали часть работящих, правильных муравьев, такая же часть лентяев вдруг находила в себе мотивацию и отправлялась работать.
Если же забирали лентяев, их никто не заменял, просто на их место рождались новые.
При этом колония с лентяями росла быстрее, чем та, где оставили лишь трудоголиков.
И да, хоть ученые всегда предостерегают от аналогий, но вспоминаются истории, как разные человеческие режимы боролись то с тунеядцами, то с хиппи, то с другими отклонениями от образа идеального члена общества.
В итоге отклонения возвращались к исходному проценту, едва борьба прекращалась.
Что до муравьев, то недавно аризонские исследователи, отследив больше 20 колоний за два года, пришли к окончательному выводу: лентяи — это трудовой и генетический резерв.
Их кормят именно за то, что при любой убыли — кабан на муравейник сел или еще что — они сразу принимаются за работу, и жизнь продолжается без перебоев.