И когда трясёт и знобит — колбасит, когда сутки плачется не о чем-то, я иду к щенку, он чихает басом, хоть похож на плюшевого мышонка. И ему уместней пищать и ёрзать, воровать забытый кусочек сыра, но родился псом, значит, будь серьёзным, сторожи подъезд, где светло, но сыро.
«Слышишь, Бася, это уже не гонка. Это стоп-игра. «Тише едешь — выйди». Им на свадьбе, Бася, кричали: «Горько!», им на свадьбе — «Горько!», мне дома — выть бы. То не осень, Бася, октябрь весел (он красивый, светлый, лучистый, тёплый). Как держаться, Басенька, равновесий, если так в себя любишь тыкать стёкла? (Тыкать стёкла, Бася, и сокрушаться: «Что ни день, мол, ближе и ближе к коме»).
Это, Баська, корм. Он, прости, кошачий. Но, походу, разницы нету в корме.
_______________________________________________________
«А октябрь стал (ты заметил?) злее. Принесла вот, кстати, тут тёплых тряпок. Поворчит уборщица, шут ведь с ней, а? У уборщиц вредный такой порядок. А октябрь злее. Ветрами больно бьет в виски, и бьет не слабее палки. Я взяла бы, Баська, тебя домой, но там ведь много хуже, чем в коммуналке».
______________________________________________________
«Тяжело не мне, а жар-птице в клетке. Я ведь так, воробушек без кормушки. Мой октябрь, Басечка, грабит ветки и игриво держит меня на мушке. Это чувство, будто бы виновата, непонятно в чем, но ведь в нехорошем. Так приходит к брошенным детям папа, понимая, что не прощен, не прошен. Это, Баська, стыдно и сложно, трудно. Будто ты — делим, будто ты — остаток. Это, это… курица, в общем, грудка. На, поешь-ка, лучший из всех хвостатых. «Ты прости, Басюнь, забегаю редко. Я тебя люблю, вислоухий, помни. В моей сумке дня где-то три таблетки. Пачки две. Хотелось мне… Ну, ты понял.
И не надо этих вот взглядов, живность! Говорю, не надо. Какой упрямый. Я не буду, Бась, мне не жалко жизни, но любимых — то бишь, тебя и маму»
_______________________________________________________
Пятый день трясёт. Пятый день колбасит. Аллергия к жизни, как к вони лилий. А в красавца вырос подъездный Басик. Басик вырос. Вырос и пристрелили. В сумке пачка. В сердце темно и голо. Вспоминаешь цвет дождевого неба.

В коридоре слышится мамин голос: «Ты гулять? Купи на обратной хлеба».