— Если короткая юбка — это шкура, то я знаю твой шкурный интерес, — сказал он.
— А у меня не те масштабы, короткая юбка — это когда видно трусы! — сказала она.
— Если без черных чулков — не прокатит! — сказал он и вдруг оказался одет в короткую юбку с черными чулками.
— Ты что, из Шотландии! Как ты так быстро переоделся? — удивилась она.
— А я не переодевался, она сама! — сказал он.
— Юбка сама на мужика не налезет! — засмеялась она и потрепала его за коленку.
Вдруг все мужчины вокруг тоже оказались в юбках.
— Смотри, мы в Шотландии! — обрадовалась она.
— Думаю, я ничего не понял! — удивился он и вдруг оказался одет в монашескую рясу.
— Аааа. Ты уже монах! — засмеялась она.
— А так лучше! — обрадовался он.
И все мужчины вокруг тоже оказались в монашеских рясах.

— Человека убил не ты! — сказал Достоевский Раскольникову.
— Ты что, не помнишь своих персонажей? — засмеялся Раскольников и замахнулся на Достоевского топором.
— А я не Достоевский, а адвокат Мишани Ефремова, — сказал литературный критик.
— Это лошадь виновата, сена объелась, все дорожные происшествия из-за обжорства лошадей! — сказал Раскольников.
— Молодой человек, Ефремов ехал на осле! — сказал адвокат.
— Вы что, Мастер и Маргариту обчитались? — удивились читатели.
И топор Раскольникова зарубил на мелкие кусочки роман Булгакова.
— Осел ехал на осле? — неожиданный пердимонокль, удивились в суде… и дали условный срок от растерянности… а еще потому, что в тюрьмах нет стойла…
А потом из этих кусочков Умберто Эко собрал «Имя Розы».

— А что, если у игрушки есть сознание? — спросила девочка.
— А что, если у девочки есть сознание? — подумала игрушка.
— А что, если они поменяются местами? — задумался сказочник.
И девочка на пять минут стала игрушкой, а игрушка на пять минут стала девочкой.
— А что, если я — это она, а она — это я — подумала девочка об игрушке.
— Я — это она, а она — это я — решила игрушка.
И сказочник понял, что сказка удалась.