Первая рюмка пошла, а за ней и вторая…
Если б не крылья, так вроде, обычные люди.
Ангелы кушали, пили, болтали о Рае, —
Зная, не зрят их миряне, а Бог не осудит.
Он не судил, помянуть — это дело святое…
Тело в земле, а душа по дороге на небо…
Только Хранителя сердце немножечко ноет,
Хоть и по ангельским меркам кручина нелепа.
Тронул рукой на запястье отметину шрама,
Тихо вздохнул по тому, чью судьбу он покинул.
С грустью подумал: «За что ж человеку так рано
Смерть оборвала связавшую их пуповину?»
Ангел тайком посмотрел на насечки собратьев,
Кто-то с одной, у другого — достаточно много…
И размышлял про себя, что всего вероятней,
Завтра на службе попросит отставку у Бога.
Ночь. Все уснули. Ему ж, горемыке, не спится.
Перья срывает и жжёт, превращая их в пепел…
Крылья исчезли, торчат только остова спицы.
Как развенчал он себя, даже Бог не заметил.
Срезал Отец крыл остатки и раны заштопал,
Память затёр, чтоб о прошлом изгнанник не ведал,
Душу умершего дал и отправил до срока
Падшего Ангела жить на земле человеком…