Ведь поэзия есть сознание своей правоты. Горе тому, кто утратил это сознание. Он явно потерял точку опоры.
Осип Мандельштам. О собеседнике
Как много сознанья своей правоты
У праведных граждан России!
По этому признаку — веришь ли ты? —
Они поголовно святые.
Один — резонер, недвусмысленный хам
С повадкой лгуна и садиста,
Долдон, равнодушный к мольбам и стихам,
Но пьяным за руль не садился.
Другой воплощает собою народ,
Глубинный, как крыса в подвале,
Но взяток не брал и сейчас не берет
(Тем более что не давали).
Иной защищает родную страну,
Наемником став из-за денег;
Иной ежедневно колотит жену,
Но все-таки ей не изменник.
На фоне таких безупречных людей
С их громким и грозным «Пристукнем!»
Любой инородец (surtout* иудей)
Себя ощущает преступным.
С рождения им искажает черты —
Простые, как каша из полбы, —
Такое сознанье своей правоты,
Что ангел глаза бы отвел бы.
С моралью у ангела — полный завал
На фоне российского чуда;
Апостол такой правоты не знавал,
Одно исключенье — Иуда.
И сам президент (но о нем ничего),
И вся его клика (ни слова)
Уверены кровно: за них большинство
(Как раз повторил это снова).
На свете таких персонажей полно
По милости щедрого Бога,
Но там, где стремительно близится дно,
Их как-то особенно много.
И ежели верят они искони
Безгрешности собственной серой,
То что же стихов-то не пишут они
С такою упрямою верой?
С такой правотою, какую слабо
Иметь Иисусу и Будде, —
Гомера, Верлена, Бодлера, Рембо
Затмили бы местные люди.
И сам президент, заправляющий там,
Был так бы для лирики ценен,
Что, раз прочитавши его, Мандельштам
В петлю бы полез, как Есенин.
Похоже, придется оставить мечты
О новых свершеньях без счета,
И мало сознанья своей правоты,
Чтоб делать приличное что-то.
…
Уместна ли Родине бедной хула?
Прогноз мой размыт и неточен.
Не смею сказать, что она умерла,
Но как-то ей очень не очень.
В умах безнадега, в ушах ни гу-гу,
Бесплодно иссохшее лоно,
И мельниц колеса зимуют в снегу,
И стынет рожок почтальона.
* В особенности (фр.).