21. 08. 1963 г. посадка ТУ-124 на Неву

Тот рейс не заладился с первых минут.
Такое нечасто, но всё же бывало —
Передняя стойка на место не встала.
Пришлось поменять изначальный маршрут.

По правилам — нужно б вернуться назад,
Но Таллин укрыт пеленой многослойной.
И вместо полёта до Первопрестольной,
Диспетчер велел нам лететь в Ленинград.

Пока происходит набор высоты,
У наших пилотов спокойные лица.
Похоже — придётся на «брюхо» садиться,
А значит, и баки должны быть пусты.

И вот уже час мы парим над Невой,
Над Невским проспектом, над Финским заливом.
Под нами — вода со свинцовым отливом,
И лишь иногда отдаёт синевой.

Порой путь пилота извилист и крут,
И кто ошибётся, тот дорого платит.
На круг двести литров горючего хватит…
Кто ж знал, что приборы отчаянно врут?

Проверка мужчин — с парашютом прыжок!
Запомнишь надолго. Особенно — первый.
Но как же бывают натянуты нервы,
Когда неожиданно глохнет движок!

Дойдём на одном! Не впервой, старина.
До аэродрома один дотолкает.
Но через мгновенье и он замолкает.
И только зловеще звенит тишина.

Штурвал обречённо сжимает рука.
И сердце стучит, сотрясая аорту…
Но вдруг неожиданно справа по борту
Свинцовой змеёю блеснула река.

Улыбка Судьбы, что один из пилотов
Отнюдь не напрасно свой век коротал —
В морской авиации раньше летал
И знал, как на воду сажать самолёты.

Не зря их Господь в этот рейс подбирал,
В рискованный путь провожая с улыбкой.
Здесь правый пилот станет первою скрипкой:
Ему командир доверяет штурвал.

Манёвр над кварталами очень непрост.
Внизу — Эрмитаж, кроны Летнего сада.
Тут главное — правильно выбрать глиссаду,
Чтоб на приводненье не врезаться в мост.

Ты справишься! Сможешь! Ты должен суметь!
И с первого раза суметь! Без повтора!
Но если при этом не выдержать скорость —
То свал на крыло — и мгновенная смерть.

Глиссада… Касание…Брызги…Волна…
В корабль превратилось воздушное судно.
Наверное, выглядит это абсурдно —
Река, самолёт,. а вокруг — тишина.

Но тут подоспел героический флот!
На берег доставлены все пассажиры.
Намокли слегка, но здоровы и живы.
А всё остальное пока подождёт!

Об этом, увы, не узнала страна.
Пилотов во всем обвиняли, судили.
А вы полагали, что их наградили?
Ну да! Как же, как же! Не те времена.

Но всё-таки, вдумайтесь, — это прекрасно,
Что, выбрав к спасению верный маршрут,
Такие орлы рядом с нами живут
И делают то, что другим неподвластно.

Константин Фролов-Крымский
19.50 20.01.2019

____
21 августа 1963 г. в Ленинграде произошёл уникальный для мировой гражданской авиации случай — пассажирский Ту-124 совершил посадку на воду реки Невы.

При этом никто из 44 пассажиров не пострадал. Если бы не чудесное приводнение, самолёт мог рухнуть в центре города на Исаакиевский собор.

Круги над городом

«АиФ» разыскал очевидца происшествия, жителя Петербурга Юрия Туйска, которому удалось сфотографировать плавающее по Неве воздушное судно. Снимок обошёл весь мир, правда, случилось это спустя 30 лет. До этого Юрий Викторович опасался публиковать фотографию, ведь всем собравшимся в 1963 г. очевидцам милиция снимать запретила: отнимали фотоаппараты, засвечивали плёнку.

«Я улучил момент, когда милиционер отвернулся, — вспоминает Туйск. — Жил я неподалёку от места приводнения. В тот день сидел на балконе и вдруг заметил, что народ бежит к набережной. Было ясно: что-то случилось. Каково же было моё удивление, когда на реке я увидел плавающий Ту-124, из которого по крылу на берег перебирались пассажиры. Я сразу же побежал за фотокамерой. Запомнил двух детишек и их лица — как у маленьких старичков. Было видно, что пассажиры много пережили. Среди всех выделялся человек в лётной форме, он что-то возбуждённо докладывал начальству, которое срочно прибыло на вертолёте. Потом я узнал, что это был командир экипажа Виктор Мостовой».

Рейс этот, следовавший из Таллина в Москву, с самого начала не задался. После взлёта не убралось переднее шасси, или, как говорят лётчики, «передняя нога». Самолёт направили в Ленинград, где предстояло совершить аварийную посадку.
Перед посадкой следовало выработать топливо. Ту-124 «нарезал» круги вокруг города на Неве, когда внезапно заглох один из двух двигателей самолёта. Диспетчерские службы дали разрешение срезать путь до аэродрома и лететь через центр города. Когда сменили курс, в кабине пилотов повисла тишина — отказал и второй двигатель. Самолёт весом более сорока тонн стремительно снижался на знаменитый Исаакиевский собор, сбоку блестела Нева.

Виктор Мостовой и второй пилот Василий Чеченев, пришедший в гражданскую авиацию из военной, приняли решение садиться на воду. Пролетев в 50 метрах над Большеохтинским мостом, а затем над опорами ещё только строящегося моста Александра Невского (ныне самого большого моста Петербурга), самолёт приводнился рядом с Финляндским железнодорожным мостом. С момента отказа второго двигателя до посадки на воду прошло 14 секунд.
Приводнение — особая статья. Чаще всего машина просто разваливается на части. До этого случая в мировой истории гражданской авиации благополучные приводнения самолётов можно было сосчитать по пальцам, а вот трагичных — десятки. А здесь никому даже не пришлось оказывать медицинскую помощь.

Отважная Шурочка

В течение рейса в салоне самолёта пассажиров подбадривала бортпроводница Шурочка — Александра Михайлова. Самая старшая в экипаже (ей был 41 год), она прошла Великую Отечественную и в этой нештатной ситуации не растерялась. Благодаря Шурочке не возникло паники. Александры Михайловны не стало 6 лет назад, рассказали «АиФ» в авиаклубе «Экипаж», объединяющем ветеранов отрасли. Виктор Мостовой, которому на момент аварийной посадки было 27 лет, умер в середине 90-х в Израиле, куда вместе с семьёй эмигрировал в конце 80-х гг. Нет в живых и второго пилота — Василия Чеченева.

После блестящей посадки на Неву экипаж хотели наградить орденами, но почему-то этого не произошло, хотя спасённые пассажиры написали коллективное благодарственное письмо. «Аэрофлот» подарил Мостовому 2-комнатную квартиру, куда семья лётчика переехала из тесной коммуналки.
Расследование показало, что двигатели заглохли, поскольку было выработано всё топливо, однако приборы показывали иное, вводя в заблуждение лётчиков. Этот случай изучают в Cанкт-Петербургском университете гражданской авиации. Лекцию читает Владимир Цивинский, в прошлом замначальника по движению аэропорта «Пулково», который также был свидетелем приводнения: «Под влиянием этого случая я выбрал профессию авиадиспетчера и позднее на мысе Шмидта (на Чукотке) в условиях нулевой видимости сумел организовать посадку самолёта, за что получил золотые часы от министра гражданской авиации СССР».
Помогла молитва?
В день спасения самолёта по ленинградскому радио сделали краткое объявление. «Никаких статей в газетах, — вспоминает Юрий Туйск. — Они появились спустя несколько месяцев, правда, без фотографий. Самолёт затонул к вечеру того же дня. Его вытащили краном и разрезали автогеном».

Пассажиров в тот же день отправили в Москву. «Существует устное предание, что среди спасённых оказался 34-летний епископ Таллинский, будущий Патриарх Московский и всея Руси Алексий, летевший из Таллина в Москву, — рассказал „АиФ“ Александр Сегень, автор биографической книги о покойном патриархе. — К сожалению, в архиве авиации дело об этом удивительном происшествии уничтожено, поскольку вечно хранятся только дела о катастрофах, повлёкших за собой гибель людей, а тут — ни одного погибшего. Из-за этого мне не удалось документально проверить, был ли Святейший на борту».
Самолёт сел на Неву в нескольких сотнях метров от места, где находится могила петербургской юродивой схимонахини Матрёнушки Босоножки. С той поры люди, боящиеся полётов, обращаются с молитвой к этой блаженной старице. На подворье Свято-Троицкого Зеленецкого мужского монастыря, где находится могила юродивой, собраны документальные свидетельства помощи по молитвам к старице. Касаются они не только аэрофобии. И ещё один факт: завод «Северный пресс», на плоты которого выходили спасённые пассажиры, имеет в Петербурге адрес: улица Таллинская.