— Ты знaeшь, Соня, я недавно cxодила на oчень мoдный тpeнинг. И мeня тaм нaконец-тo нayчили, кaк надо правильно любить себя.
— И как же?
— O, этo цeлая нayка! Во-первыx, если ты хорошо влюблённая в себя женщина, то никогда не стой под душем. Набери себе целую ванну воды, накидай туда розовых лепестков и лежи себе в плавающих лепестках — ты этого достойна!
— А дальше?
— Дальше, не лежи в этой ванне просто так — намажь себе на морду самую дорогую маску: во-первых, станешь красавицей, а во-вторых — ты этого достойна!
— Серьезный подход…
— Так, а я о чём? Но и это ещё не всё! Сделай себе приятно по всем фронтам, включи себе в ванной музыку, наслаждайся — ты этого достойна!
— Что-то у меня у меня уже мурашки по коже…
— Таки есть с чего, любить себя — это как торт испечь, замучаешься, пока всё сделаешь правильно!
— А ты умеешь печь торты, Лидуся?
— Я — нет, но мы сейчас за любовь к себе. Пришла я, значит, с этого тренинга и думаю — надо же всё сделать по науке, пока я ещё при памяти и ничего не забыла.
— Прямо сразу?
— Куда мне ждать, Соня, мне уже не вчера было сорок, ты же понимаешь, я слегка боюсь не успеть… Набрала я ванну воды, и тут вспомнила, что я же не купила розы. С другой стороны, зачем я стану их покупать, ты же знаешь за эти розы, это же одни красители, химия и формальдегид, как бы они иначе так красиво стояли целый месяц в этом магазине!
— Проблема…
— Какая проблема, Соня, когда женщина решила любить себя как в последний раз! У меня на кухне есть чай каркаде, я и высыпала весь пакет в воду!
— Зачем?

— Затем что каркаде между прочим — суданская роза! Только засушенная! Но лепестки! И если её можно пить, то уж конечно в ней можно купаться!
— В принципе, логично.
— Ещё бы! Мой первый муж был физик-атомщик, в чём — в чём, а в логике я понимаю! Поэтому открыла холодильник и нашла самое дорогое…
— Красную икру?
— Я думала за неё, но знаешь, она хреново держится на лице, скользкая, постоянно сползает.
— Таки по твоим словам я вижу, что ты всё же попробовала?
— Да не об чем говорить, так, слегка! Положила на бровях, она оттуда не падает. А остальное лицо намазала сметаной. Дорогая же вещь, на рынке брала.
— По двести?

— По двести пятьдесят! Теперь ты понимаешь, как я себя люблю?
Соня взялась рукой за сердце:
— А дальше?
— А дальше я вспомнила за музыку. Компьютер в ванну не притащишь. Телефон жалко, вдруг в воду соскользнёт. Взяла радиоприёмник. Только он в ванной ловит плохо, крутила, крутила — везде треск, потом нашла всё-таки одну радиостанцию с песнями. «Рамштайн» правда пел, но разве это остановит женщину, которая собралась себя любить по полной программе? Залезла я значит в ванну, там каркадэ уже заварился, плавает красивыми мягкими лепестками, я возлегла как царица Савская, глаза закрыла, слушаю «Рамштайн», вспоминаю юность…
— И шо там в юности?
— Да не успела я толком окунуться в юность, пришла наша Ирма, села под дверь и начала подвывать.
— Может, у неё музыкальный слух?
—Тоже вариант, кстати… Хотя я думаю, что это она от зависти. Тоже ведь женщина, хоть и собачья, ей, наверное, тоже красивой жизни захотелось.
Соня кусала свой кулак, чтобы не рассмеяться.
— И ты вылезла из ванны?
— С чего бы вдруг? Я тут, на минуточку, собралась себя любить, а не за хурмой на рынок! Сделала радио погромче и лежу себе.
— А Ирма?
— Воет, зараза. Ну, меня так просто не возьмёшь! Она погромче — и я погромче. Она на октаву выше — и я у радио ручку кручу. Хорошо так получается, как в пятнадцать лет в деревенском клубе…
— Ох, представляю!
— Не представляешь! Лежу я значит, вся такая красивая, распаренная, суданской розой пропитанная, молодею прямо на глазах, вспоминаю, как в первый целовалась и тут… вдруг… На меня падает дверь!
— Какая дверь? Откуда?
— Обычная дверь. Под которой Ирма выла. Муж мой дорогой пришел с работы, хрен знает что подумал, говорит, звал меня, а я не отзывалась, да и где бы я отозвалась, у меня тут «Рамштайн» старательно наяривает, я вся в воспоминаниях, а тут — здрасьте вам с кисточкой! Кстати, знаешь, Соня, видимо, «Рамштайн» как-то действует на мозг, что все начинают молодость вспоминать. Потому что мой муж под их музыку сразу вспомнил, что он в десанте служил, и дверь вынес практически с одного удара!
— Хорош!
— А, то! Я знала, за кого замуж выходить! А, вот, он не знал, что его ждёт за дверью… В армии его к такому не готовили… Решил, что я себе вены вскрыла, вода-то вся красная… Дверь выбитую в сторону откинул, чуть собаку не пришиб, радиоприёмник полетел следом, на колени передо мной упал, кричит: «Лидочка, девочка моя, да зачем же ты так, да куплю я тебе те сережки, гори оно всё огнём!»
— А ты?
— А я удивилась сначала, я уже и забыла, что прошлый раз в ювелирном хотела сережки в виде клевера, а он тогда фыркнул и сказал: «Попозже как-нибудь», — но тут сориентировалась быстро. Встала так грациозно из ванной всем своим роскошным телом, не скажу пятьдесят какого размера и говорю" «Хорошо бы ещё и колечко!»
— А муж?
— Не выдержал красоты момента. Упал, за сердце схватился. Пришлось его срочно корвалолом отпаивать. Хорошо, что до «скорой» дело не дошло.
— Ого!
— Вот тебе и «ого». Правду на тренинге сказали, что влюблённая в себя женщина — это страшная сила! Видишь, я себя любила минут двадцать всего, а муж уже столько подвигов совершил: дверь выбил, собаке на хвост наступил, радиоприёмник разбил вдребезги!
— И сережки купил?
— Нет, сережки пока не купил. Сама понимаешь, непредвиденные расходы, ремонт в ванной. Зато какая ночь у нас сегодня была! Жарче, чем в молодости на сеновале!..
Марина Мариночкина