…Мужа она любила безумно и так же безумно боялась. У Ивана была еще одна особенность — отсутствие мимики. Он умел владеть лицом. Только глаза в момент эмоционального всплеска — обычно прозрачные, голубые с жижей, — темнели, наполняясь зеленцой — подгнившими водорослями. По цвету глаз Машенька определяла настроение мужа.

С этим страхом соперничал только ужас перед живыми угрями, которые плескались в огромных баках для белья, стоявших в ванной. Иван любил жареных угрей, и живые твари никогда не п…
… показать весь текст …

…Машенька Сидорова влюбилась в него сразу и навсегда. Нельзя было не влюбиться. Комендант с собственным домом. Фронтовик, красавчик, плотный, широкий в плечах, высокий, наделенный властью. После войны — уникальный мужской экземпляр, заботливо сохраненный Клавдией Степановной.

Свадьбу сыграли по меркам послевоенного времени пышную, и Машенька переехала к мужу, в новый двухэтажный дом, который приходила убирать домработница — немыслимая роскошь. Каждое утро Машенька подходила на цыпочках к ванной…
… показать весь текст …

Научитесь счастливыми быть,
Просыпаться с улыбкой сиянья.
Научитесь друг друга любить,
Даже если на расстоянии.

Привыкайте душою цвести,
И с порога беду отгоняйте.
Говорить не стесняйтесь:"Прости!"
Только счастьем свой дом наполняйте.

Научитесь на зло не серчать,
Руку дружбы врагу протяните.
И в душе будет песня звучать,
Всех, кто вам досаждал, вы простите.
… показать весь текст …

И вновь войной запахло в мире.
Ну что же, нам не привыкать,
Картошку лопая в мундире,
Водой кипящей запивать.

И вместо смазки грязь окопа
Облепит старый АКМ.
Ты не поймёшь нас, о, Европа!
С тобой мы разные совсем!

Нам не впервой быть под прицелом,
И неустанно повторять
Под нескончаемым обстрелом
И «Отче наш» и «Твою мать!»
… показать весь текст …

Слетело мотыльком число весеннее
в раскрытую ладонь календаря…
Как много чувств, сквозь сито дней просеянных,
изведано любви благодаря.

И сколько же бессонниц посеребрено
иллюзиями ластящихся лун,
Не оттого ль строкой моей перебрано
так много самых сокровенных струн?

И сколько снов желанных наворожено,
в которых нас с тобой не разделить?
А календарь листки роняет в прошлое,
отыскивая в будущее нить,
… показать весь текст …

Белый снег на багровом закате,
В кубке сливовое вино.
Мне спокойно в морской прохладе,
Будто смертью все рождено.

Иероглифом нагинаты,
Свитком храбрости бусидо —
Я приду к тебе в час расплаты
В черно-огненном кимоно.

Ни Мисима, ни Мураками
Не напишут о том, что зло —
Это путь «от дождя к цунами»,
Слез кровавое ремесло.
… показать весь текст …

О Рубенс, лени сад, покой реки забвенья!
Ты — изголовие у ложа без страстей,
Но где немолчно жизнь кипит, где все — движенье,
Как в небе ветерок, как море меж морей!

О Винчи, зеркало с неясной глубиною,
Где сонмы ангелов с улыбкой на устах
И тайной на челе витают, где стеною
Воздвиглись горы льдов с лесами на хребтах;

О Рембрандт, грустная, угрюмая больница
С Распятьем посреди, где внятен вздох больных,
Где брезжит зимняя, неверная денница,
Где гимн молитвенный среди проклятий стих!
… показать весь текст …

Природа — строгий храм, где строй живых колонн
Порой чуть внятный звук украдкою уронит;
Лесами символов бредет, в их чащах тонет
Смущенный человек, их взглядом умилен.

Как эхо отзвуков в один аккорд неясный,
Где все едино, свет и ночи темнота,
Благоухания и звуки и цвета
В ней сочетаются в гармонии согласной.

Есть запах девственный; как луг, он чист и свят,
Как тело детское, высокий звук гобоя;
И есть торжественный, развратный аромат —
… показать весь текст …

О муза бедная! В рассветной, тусклой мгле
В твоих зрачках кишат полночные виденья;
Безгласность ужаса, безумий дуновенья
Свой след означили на мертвенном челе.

Иль розовый лютен, суккуб зеленоватый
Излили в грудь твою и страсть и страх из урн?
Иль мощною рукой в таинственный Минтурн
Насильно погрузил твой дух кошмар проклятый?

Пускай же грудь твоя питает мыслей рой,
Здоровья аромат вдыхая в упоенье;
Пусть кровь твоя бежит ритмической струей,
… показать весь текст …

Серый шифер. Белый тополь.
Пламенеющий залив.
В серебристой мгле олив
Усечённый холм — Акрополь.
Ряд рассеченных ступеней,
Портик тяжких Пропилей,
И за грудами камений
В сетке лёгких синих теней
Искры мраморных аллей.
Небо знойно и бездонно —
Веет синим огоньком.
Как струна, звенит колонна
С ионийским завитком.
За извивами Кефиза
… показать весь текст …

Красоту, что дарит нам природа,
Отстояли солдаты в огне,
Майский день сорок пятого года
Стал последнею точкой в войне.

За всё, что есть сейчас у нас,
За каждый наш счастливый час,
За то, что солнце светит нам,
Спасибо доблестным солдатам —
Нашим дедам и отцам.

Недаром сегодня салюты звучат
В честь нашей Отчизны,
В честь наших солдат!

Я полюбил нагих веков воспоминанья:
Феб золотил тогда улыбкой изваянья;
Тогда любовники, и дерзки и легки,
Вкушали радости без лжи и без тоски;
Влюбленные лучи им согревали спины,
Вдохнув здоровый дух в искусные машины,
И плодоносная Кибела без числа
Своим возлюбленным сынам дары несла;
Волчица с нежностью заботливо-покорной
Пьянила целый мир своею грудью черной;
Прекрасный, дерзостный и мощный человек
Был признанным царем всего, что создал век, —
Царем невинных дев, рожденных для лобзанья,
Плод…
… показать весь текст …

В серо-сиреневом вечере
Радостны сны мои нынче.
В сердце сияние «Вечери»
Леонардо да Винчи.

Между мхом и травою мохнатою
Ключ лепечет невнятно.
Алым трепетом пали на статую
Золотистые пятна.

Ветер веет и вьётся украдками
Меж ветвей, над водой наклонённых,
Шевеля тяжёлыми складками
Шелков зелёных.
… показать весь текст …

В зелёных сумерках, дрожа и вырастая,
Восторг таинственный припал к родной земле,
И прежние слова уносятся во мгле,
Как чёрных ласточек испуганная стая.

И арки чёрные и бледные огни
Уходят по реке в лучистую безбрежность.
В душе моей растёт такая нежность!..
Как медленно текут расплавленные дни…

И в первый раз к земле я припадаю,
И сердце мёртвое, мне данное судьбой,
Из рук твоих смиренно принимаю,
Как птичку серую, согретую тобой.

В молочных сумерках за сизой пеленой
Мерцает золото, как жёлтый огнь в опалах.
На бурый войлок мха, на шёлк листов опалых
Росится тонкий дождь, осенний и лесной.

Сквозящих даль аллей струится сединой.
Прель дышит влагою и тленьем трав увялых.
Края раздвинувши завес линяло-алых,
Сквозь окна вечера синеет свод ночной.

Но поздний луч зари возжёг благоговейно
Зелёный свет лампад на мутном дне бассейна,
Орозовил углы карнизов и колонн,
… показать весь текст …

Быть чёрною землёй. Раскрыв покорно грудь,
Ослепнуть в пламени сверкающего ока,
И чувствовать, как плуг, вонзившийся глубоко
В живую плоть, ведёт священный путь.

Под серым бременем небесного покрова
Пить всеми ранами потоки тёмных вод.
Быть вспаханной землёй… И долго ждать, что вот
В меня сойдёт, во мне распнётся Слово.

Быть Матерью-Землёй. Внимать, как ночью рожь
Шуршит про таинства возврата и возмездья,
И видеть над собой алмазных рун чертёж:
По небу чёрному плывущие созвездья.

В неверный час тебя я встретил,
И избежать тебя не мог —
Нас рок одним клеймом отметил,
Одной погибели обрёк.

И, не противясь древней силе,
Что нас к одной тоске вела,
Покорно обнажив тела,
Обряд любви мы сотворили.

Не верил в чудо смерти жрец,
И жертва тайны не страшилась,
И в кровь вино не претворилось
Во тьме кощунственных сердец.

Это случайность. Или таков закон?
Тот, кто виновен, всегда остаётся жив.
Детские лица съедает большой огонь.
Детские крики — теперь уже
просто миф.

Чёрная лента, чёрная пелена,
В маленьких лёгких сидит ядовитый дым.
В маленьких лёгких — копоть и тишина.
А тот, кто виновен, останется здесь.
Живым.

И пенятся блоги, и цифры смакуют СМИ,
И мат бестолковый несётся по всей стране…
… показать весь текст …

Не коснуться руки и не
выплакать боль. Этот плен
в удушающем пламени —
черных невидящих стен.

Там в одежде палящей
писали своим матерям:
«Мы горим здесь, прощайте!
Люблю! Я люблю тебя, мам!»

И с последним отчаяньем
к голосу в трубке прижмись…
Здесь минута молчания.
Там — замолчавшая жизнь.

Детские ручки хватали огонь и дым,
Взрослых ручонки тянулись к большим деньгам.
Есть на Земле недостаток живой воды,
Жаль, что в избытке бывает всегда огня.

Возможно, прощайте. Видно, таков итог.
Последнее слово, вечно звенит в ушах.
К детям сегодня просто спустился Бог
И вывел с собою каждого малыша.

Смерть не играет в игры, не ставит цен,
Не ходит во время сеанса гулять в Ашан.
Нужно подправить ей сбитый на всю прицел,
Если у нас сохранилась еще душа.
… показать весь текст …