Я помню все свои новогодние костюмы, в которых была на новогодних утренниках в школе. И все эти костюмы мне шила мама. Я делала заказ, кем я хочу быть. Однажды я выбрала пингвина. Костюм получился просто шикарный — чёрно-белый, шапочка-шлем с козырьком, с белой манишкой и чёрным сюртуком с фалдами. На ёлке мой костюм получил приз. Снегурка громко объявила, что приз получает костюм Курицы и показала на меня. Я обиделась, но вышла и сказала, что я пингвин и прошлась как пингвин (дома репетировала). Снегурка немного смешалась, но подарок и приз вручила. Сейчас я поражаюсь другому — как мама буквально в один день могла сшить любой костюм.

Сложность — это глина, в которую вдавлены наши страхи и надежды.
Лишь пройдя через пламя, она обретает прочность.
И ценность её — не в лаковой идеальности, а в тепле рук, шлифующих каждый изъян.

Не гнись, моя девочка, голову выше,
Ещё не окончен сюжет,
Ты помнишь, сидели, обнявшись на крыше
И миру кричали « привет!»
А он улыбался, по-дружески честно
И щурил лукаво глаза,
Твердил, что надежда права, повсеместно
Проходят и гром, и гроза.
Иди, моё солнышко, звёзд не теряя,
Свой путь корректируй по ним,
Неправда, что доля обманчиво злая,
Несдавшийся миром храним.

Можно раздвинуть лески дождя,
И оказавшись снаружи,
Скинуть туфли и босо встать
Посреди морщинистой лужи.

Неуклюже оправив мокрое платье,
Под взглядом форм в полицейской будке
Прищурить глаза — и в щербатом асфальте
Брызнут искрами вдруг незабудки.

Поняв что случилось обычное чудо,
Смеясь оттолкнуться от тверди мокрой
Шагнуть в запредельную ширь амплитуды
Свистка полицейской трели. И в окнах
… показать весь текст …

Старые ёлочные игрушки, любимые с детства. Лежат где-то на антресолях, пока про них не вспомнят. Взрослые вспоминают про них раз в году, а дети любили играть с ними не только в Новый год. Передавали их как сокровище из поколения в поколение. Я эти игрушки до сих пор помню — зайчики, снегурки, домик, блестящие шары. Таких сейчас нет. А в памяти остались.

Жил когда-то в Багдаде богатый купец. Надежен был его дом, он владел большими и малыми поместьями, его корабли с ценными товарами ходили в Индию. Унаследованные от отца богатства он приумножил своими усилиями, приложенными в должном месте в благоприятное время, а также благодаря мудрым советам и руководству Западного Короля, как называли в то время султана Кордовы.
Но вдруг счастье изменило ему. Дома и земли были захвачены жестоким правителем, корабли, застигнутые тайфуном, затонули, несчастья…
… показать весь текст …

- Ну как уж есть… Живи себе тихонечко,
На мир не злись и сердце не тревожь.
Господь души касается легонечко:
 — Всё хорошо, зря горести не множь.
И я живу, живу, как получается,
Скольжу, смеясь, по кромке бытия,
В надежде, что дорога не кончается,
Ухабиста, да истинно моя.

Часто жалуются на котов, роняющих ёлки. А вот ёлку, которую ставил мой папа, не смог уронить ни один кот. Всё дело было в крестовине для ёлки. Крестовина прибивалась прямо в пол. Ёлка становилась суперустойчивой!. Кот долго ходил вокруг ёлки, надеясь найти слабое место. И он нашёл. Он разбивал нижние игрушки. Мы перевесили их на верхние ярусы. И тогда кот полез на самый верх ёлки, где горела звезда, закрыв её собой. Всё правильно — звезда в доме должна быть одна. И это кот.

Церковная органистка Беатрис разменяла 9-й десяток и никогда не была замужем. Все восхищались её добротой и отзывчивостью. Однажды пастырь зашёл к ней обсудить праздничную мессу и она пригласила его в гостиную.
Беатрис попросила пастора присесть и подождать, пока она приготовит чай.
Глядя на её старый домашний орган «Хаммонд», он вдруг заметил на лаковой крышке инструмента симпатичный сосуд с водой, в котором нагло плавал прeзeрвaтив.
Когда Беатрис вернулась с подносом, где дымился чай и благоухало печенье, они разговорились.
Пастор пытался скрыть своё любопытство, но не утерпел:  — Мисс Беатрис, — сказал он, указывая на сосуд, — не могли бы вы мне рассказать об этом предмете?
 — Вы тоже заметили! — восхитилась органистка. — Не правда ли, он красив? Прошлым августом я шла через парк и нашла этот маленький пакетик в траве. Инструкция гласила: поместить его на орган, держать влажным и это предотвратит распространение возможной болезни.
И Вы знаете, у меня не было гриппа всю зиму!

Я помню, как я с книгами дружила
И мерзкий скрип, сжигавший мозг до тла,
Но книга мне двукратно послужила:
Не мудрствуя долго, положила
Ее под ножку кривоногого стола.

Я думал, любовь моя, можно прожить без слов,
но строки зовут и рифмуются до озноба.
Казалось, я — медь или кобальт, но я — стекло:
во мне отражаются равно тепло и злоба.
Здесь море, любовь моя, в часе езды верхом,
оно пахнет нежностью, ладаном и полынью.
Каштановой осени смолк покаянный хор,
и скоро потоками снежными небо хлынет…
Но всё же, любовь моя, часто бываю там,
смотрю, как в распахнутых водах искрится Север.
В зиме есть ни с чем не сравнимая чистота,
её превосходит лишь долгая память сердца.
Ты тихо и виолончельно поёшь во мне,
и музыку эту ничто заглушить не сможет.
… показать весь текст …

В вашем храме, неверы, назло буду ВЕРИТЬ!
Уповать со страшной неистовой силой,
Чтоб любовь, растворенная в руслах артерий,
Взяла и воскресла! И вас воскресила.

Пусть тело покрывает вязь чернил,
Для Бога это не важней пореза.
Он никогда препятствий не чинил
Иному цвету глаз и их разрезу.
Ни пирсингу, ни языку одежды.
Ни разным прочим атрибутам между.

Не плоть важна для Бога, а душа,
Представшая исписанной страницей.
Чтоб видел Он, стирая письмена
Как свет в тебе сквозь раны золотится.

Нарцисс любит не личность, а низкую самооценку созависимой.
Сильная и самодостаточная его не привлекает.
Такая сразу кастрирует и не вспомнит имя даже.
Ей не интересны игры, поскольку выбирает стабильность и гармоничность в отношениях.
Эмоциональные качели тоже не по душе.
Поэтому таких нарц избегает подобно чумы.
Другое дело — созависимая!
Сомневающаяся в своей привлекательности как афродизиак для жизненной силы нарца.
Он знает что ей надо!
Любовь, любовь и ещё раз любовь.
Именно от нег…
… показать весь текст …

Она лила в него солнечный мёд,
Дурманила фразами пряными.
Он, прозрачный, как утренний лёд,
От слов её становился пьяным.

И как будто бы всё срасталось,
Счастье грезилось впереди…
Но разбилось… Она осталась
С неугасшим светилом в груди.

Тот, кто достигает вершины мудрости, знает, что мудрость никогда не охватит собой весь мир. Поэтому он предпочитает простодушие. Тот, кто достиг вершины красноречия, знает, что красноречие никогда не раскроет сути всех вещей. Поэтому он говорит без прикрас. Тот, кто достиг вершины храбрости, знает, что храбростью никогда не одолеешь всех людей. Поэтому он скромен.

-Can you speak English?
-The only thing that I know in Ehglish is «long live the king»! But I am not sure that it can help you in any way. — Вы говорите по-английски?  — Единственное, что я знаю по-английски, это «Да здравствует король»! Но я не уверен, что это вам чем-то поможет.