вырастаю из платьев, книжек,
соцсетей, дворовы'х мальчишек,
из своих же стихов и песен —
прежний мир стал мне мал и тесен.
обгоняю цвета и звуки,
но во тьме круговой поруки
на исходе седьмого дня

как мне вырасти из тебя?

ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ОЩУЩАТЬ В СЕБЕ СЧАСТЬЕ БЕЗ ПЕРЕРЫВА, ДАЖЕ В МИНУТЫ СКОРБИ И ПЕЧАЛИ, НУЖНО:
а) уметь довольствоваться настоящим и б) радоваться сознанию, что «могло бы быть и хуже».

А это нетрудно:
Когда в твой палец попадает заноза, радуйся: «Хорошо, что не в глаз!»
Радуйся, что ты не лошадь конножелезки, не коховская «запятая», не трихина, не свинья, не осел, не медведь, которого водят цыгане, не клоп… Радуйся, что ты не хромой, не слепой, не глухой, не немой, не холерный…
Если у тебя болит один зуб, то ликуй, что у тебя болят не все зубы.
Когда ведут тебя в участок, то прыгай от восторга, что тебя ведут не в геенну огненную.
Если жена тебе изменила, то радуйся, что она изменила тебе, а не отечеству.

И так далее… Последуй, человече, моему совету, и жизнь твоя будет состоять из сплошного ликования.

Я тебя понимаю прекрасно,
Не настолько загадочен, брось,
Чуть приближусь, отступишь — опасно,
Нам гораздо спокойнее врозь.
Я и нежность надёжно упрячу,
И с тоской как-нибудь разберусь,
Я ведь всё понимаю. Ты значим,
Но я тоже увлечься боюсь.

Пусть говорят, «не любишь, ты неуязвим»,
И равнодушие защита тоже…
Но любящий небесной благостью храним,
И он слабее просто быть не может.

Что-то теряем, что-то находим,
Тех покидаем, к этим приходим,
Где-то отважны, а где-то боимся,
В чём-то открыты, в чём-то таимся.
Плачем, смеёмся, дурнеем, стареем,
О неслучившемся долго жалеем.
Все, так по-детски, мечтаем о чуде.
Слабые, сильные, люди как люди.

Давай, душа, поговорим,
Сбылось ли всё, о чем мечталось?
Когда-то мне хотелось в Рим,
Но побывав, там не осталась.
Где только не были с тобой,
Перечислять не вижу смысла,
Но звал Териберки прибой,
И я рвалась назад, как быстро
Проходит жизнь, ещё вчера
Бегу с горы и в кровь колени,
Потом влюблённости пора
И о взаимности молений,
Ножи предательств, да, спина,
Нет на тебе живого места,
… показать весь текст …

Словно бабочка лёгким крылышком
Прикоснулась, и замер мир,
Прошептала мне Муза : — Примешь ли?
Зазвучал напев нежный лир.
И безмолвие звуком полнилось,
И слова плелись словно вязь…
А на утро мне только помнилось —
Как взмывала ввысь не таясь.

О, сколько дней проходит зря,
в греховном сумраке бесцельно?
Не я ли, Господи? Да… Я…
Тебя сдаю врагам мгновенно.

И отрекаюсь тоже я
легко и быстро, без преграды,
о малодушье не скорбя,
страстям воспев свои бравады.

Забыв твой свет, твою любовь
я князю мира поклоняюсь.
Ты отдал тело, отдал кровь
за жизнь мою. Я сомневаюсь,
… показать весь текст …

Я писал не письмо,
а Исповедь.

Тёр глаза.
Выходил из квартиры.
Лестницы сторожил.
Я хотел рассказать о том,
что уже не знал.
Я хотел рассказать о том,
как уже не жил.
Я писал не письмо,
а Исповедь.

Видел Бог —
… показать весь текст …

скажешь: весна, — и станет весна, смотри:
это листва над нами звенит легка,
это в зрачках воздушные янтари,
синие реки, белые облака,
это веселый ясень, высокий дуб,
дальние кущи рая, его углы,
это с твоих горячих слетают губ
сирины, алконосты, скворцы, щеглы…

Если и жалею, сдуру, Боже,
То, пожалуй, только об одном —
Принимала за родных прохожих,
И смирялась нехотя потом.
Впрочем, опыт — дело наживное,
Пусть наивность вызывает смех,
Сердце незакрытое — живое,
И жалеть об этом точно — грех.

и души моей извечное сиротство
станет преткновеньем для тебя,
ты же с дерзновеньем первоходца
мчишь во весь опор, но лишь любя
сможешь приручить, пока же, милый,
за любовь ты принимаешь страсть,
ты не душ слиянья жаждешь, силы,
страсть предполагает только власть.

(Так уходят, не попрощавшись, чтоб вернуться не за тобою.)
Мёрзнет море, бушует море, мягкий берег грызёт прибоем.
(Это вроде нелепой сказки, что нашепчет блажь-сон подлунный…)
Перекатом за перекатом мёрзлый берег зовёт колдунью.
(Кровь и рыба — какие сказки?) — только солью пропитан берег.
Воет море, бушует море, вырывает с корнём деревья,
Злым накатом штурмует косу из сырого песка морского…
(Кто там молится — всё едино: не на людьем идёт размова.)
Море стонет и плачет пеной, в чёрной ярости бь…
… показать весь текст …

От страстей устаю так же быстро,
Как от собственных глупых затей,
Чтоб душа стала девственно чистой,
Не читаю с утра новостей,
Мчусь от города, как можно дальше,
Там шумит, дивный мир, водопад,
Небо выше, синее, нет фальши,
Бесконечных людских клоунад.
Растворяю в покое усталость,
Смысла нет на невзгоды пенять.
Может небо бездонное — малость,
Но его никому не отнять.

Все понимают, что мало чему можно верить из того, что люди говорят друг о друге. Но не так широко осознаётся, что ещё меньше можно доверять тому, что люди говорят о себе.

Опушка., и … —  развилка двух дорог.
Я выбирал — с великой неохотой, —
Но выбрать сразу две никак не мог:
И просеку, которой пренебрёг,
Глазами пробежал до поворота.
Вторая — та, которую избрал, —
Нетоптаной травою привлекала:
Примять её — цель выше всех похвал.
(хоть тех, кто здесь когда-то путь пытал,
Она сама изрядно оттоптала!!!)

перевод Виктора Топорова

В каждой разлуке счастливее тот,
Кто уезжает… Ему от печали
Есть исцеленье-движенье, полет,
Новое небо, новые дали.
А остающемуся каково?
Мало, что сердце изныло от жажды, —
Напоминаньями мучит его
Каждое дерево, камушек каждый…

Образ нашей жизни абсолютно жуткий-
Под контролем атом, но не предрасудки.

Делать было нечего… пошёл воевать.

маски чтоб им пусто
носят все вокруг
лишь по форме бюста
узнаю подруг