Женщины чутко спят,
На четвертинку, на треть,
Чтоб не родить во сне
Или не умереть.
Чтоб не сбежал мужик,
Кот или молоко.
Чтобы ножиком вжик
Или бах молотком.
Чтоб не заплакал млад,
Чтоб не закапал кран,
Чтобы не вполз гад,
Чтоб не влетел вран.
Чтоб зашипеть — отстань.
Чтоб прошуршать — люби.
… показать весь текст …

Если будет война — это будет другая война,
Без статей Эренбурга, без начдива в папахе и бурках,
Вряд ли снова блокада и лёд Петербурга —
Если будет война… Это будет другая война.

Это будет война — без кино «Двадцать дней без войны»,
Без Бернеса с Андреевым, песни про синий платочек,
Но с хирургом, неспящим по несколько ночек,
Потому что бескровной на земле не бывает войны.

Если будет война, телевизоры с пеной у рта
Будут нам говорить, что мы правы, мы правы, мы правы!
Но солдаты горящие будут падать в горящие травы,
И поди объясни матерям, чья взяла правота.
… показать весь текст …

На узком мостике, за шаткие перила
Держась, кричишь, и ничего в ответ,
Была, была и вот отговорила.
И даже эха нет.

Карасик-рыбка, круглый жадный ротик,
Голодная до синевы волна.
Плывет, плывет по речке малый плотик
О два бревна.

Два мальчика плывут белоголовых
Вдоль зябких молчаливых берегов.
Молчат под ивами большие рыболовы.
Не слышно слов.
… показать весь текст …

Понад вымытой улицей вымытый тополь нагнулся,
И на небе немецком рассеялись сгустки свинца.
Дорогой штурмбанфюрер! Спасибо что ты промахнулся,
Что твой тяжкий привет миновал дорогого отца.

Ты и ладен и статен идёшь, отражаясь в витринах,
Как мудры и спокойны твои голубые глаза.
Как идёт старику этот город старинный,
Как ограды и стены легко обвивает лоза.

Дорогой штурмбанфюрер! Спасибо за детство и юность,
За сладчайший и первый поцелуй второпях,
За прочитанных Чехова, Пушкина, Бунина,
За росу на сиреневых белых кистях.
… показать весь текст …

Там, где встречаются Млечный и Шёлковый путь,
Чудное дышит и окнами светит палаццо;
Нам разрешат ненадолго обняться.
Темного виски дадут по чуть-чуть.
Трещинку я поцелую на нижней губе,
«Больно?» — спрошу, ты ответишь «Да что ты, ни капли».
И разведут нас на разные стапели,
С левого мне в неизвестное, правый тебе.
Можно ещё докричаться: «Мы встретимся?». Голос испуганный.
Полуулыбки обслуги и ветер сильней и сильней.
Только в ладони твоей притаилась негромкая пуговица,
С белой рубахи, последней рубахи моей.

Как красный символ сердца непохож,
На то что слева скачет под футболкой,
С которым тело от ключиц и до подошв,
В отчаянную хочет самоволку.
Как нарисованное сердце злит,
Самодовольное, как дембелёк на фотке.
Меж тем, как настоящее болит
И просит водки.

Люди со спящим разумом,
Люди с отсутствующим разумом,
Люди с мятущимся разумом
Между пяти огней.
Но люди со сломанным разумом
Или сломавшимся разумом,
С переодевшимся разумом
Всех остальных страшней.
Непоротое поколение,
Потерянное поколение,
А тут, как огромной свинцовой битою,
Сшибленное, обнулённое,
Смытое водкой палёною,
В призывные вагоны вбитое,
… показать весь текст …

Какая только шваль и дрянь
Не ходит по моим стихам!
Дай мне спасенья, Боже.
Тут Инь и Ян, и Сим и Хам,
И Вова, и Серёжа.
А этот тихий каблучок
Оставил отпечатки
И затаился, и молчок
Как будто двери на крючок,
Ни в «колдуны», ни в прятки.
Какая дрянь, какая шваль,
Какие наважденья.
То карнавал, то фестиваль,
А между тем, Святой Грааль
… показать весь текст …

Снег отбомбился, зарядили дождь
И снова снег. Обходимся без града.
«Приду» — сказала. Значит, не придешь.
На реках и каналах Петрограда
Во льду зияют дыры. Это рыб
Их выжгло жаркое дыханье.
Из дворницких украли топоры.
Блок плачет. Достоевский отдыхает.
«Приду» — сказала. «Я не говорила».
В театрах выходной. В пивных толкотно.
Панель покрыли серым жидким мылом.
К июню Мурка будет ждать окота.
В отца — гранитной сероватой масти.
Бульдозер сносит невысокий дом,
… показать весь текст …