Чем я занимаюсь? Я жизни рутину
С зари до зари превращаю в картину,
В невиданный холст, в акварель, в полотно,
Где светится дивно любое пятно.
Покамест мне это легко удавалось,
И небо с землёй на картине сливалось,
И краски на ней так умели цвести,
Что я с неё глаз не могла отвести.

Прошу вас, позвольте пройтись по Москве.
Позвольте побыть в ней и лёгкой и юной,
Не бейте по ней своей бабой чугунной,
Оставьте хоть где-нибудь дворик в траве.
Ну дайте хотя бы дойти до угла,
Свернуть на знакомую улицу дайте.
Хоть пару минут ничего не меняйте,
Чтоб я отыскать свою юность могла.
2018

Так ходить надоело. Ну что это — левой да правой.
Всё хожу да хожу, а взлететь не выходит никак
Над неровной землёй, надоевшей, любимой, шершавой,
Где всегда до конца, до последней черты только шаг.

Ах, взлететь бы, взлететь, приподняться над ямой и кочкой.
Что там яма и кочка? Подняться б над всей маетой
И в сплошной синеве еле видимой маленькой точкой
Пролететь над когда-то пугавшей последней чертой.

Но в хаосе надо за что-то держаться,
А пальцы устали и могут разжаться.
Держаться бы надо за вехи земные,
Которых не смыли дожди проливные,
За ежесекундный простой распорядок
С настольною лампой над кипой тетрадок,
С часами на стенке, поющими звонко,
За старое фото и руку ребенка.

На чём настаивает лето?
На чём? На изобилье света,
На том, что солнечный настой,
Такой душистый и густой,
Хмельнее всяческой настойки…
Глотнув его, дремли на койке,
Чтоб в полусне почуять вдруг,
Что жизнь проходит, как недуг.

Мы с жизнью так прекрасно спелись.
Ей даже вроде не приелись
Мои стихи, а мне её Духоподъёмное враньё.
Пускай уж лучше слух мой нежит
Враньём, чем правду-матку режет,
Твердя: «Хорошего не жди.
Один лишь морок впереди».
Нет-нет, уж лучше, встав с рассветом,
Мы будем с нею петь дуэтом
Про птиц, про неба синеву,
Про рай во сне и наяву.

Так жалко жизнь. Её так жалко.
Упрятать бы под одеялко
Её.Укрыть бы потеплей.
Сказать:"Родная, не болей",
Сказать:"Не бойся, я с тобою,
Тебя согрею и укрою,
От всех невзгод уберегу.
Жить без тебя я не могу".

За жизнь одну возможно ли успеть
Всё выразить и высказать, и спеть?
Возможно ли за жизнь всего одну
И музыку понять и тишину,
И замысел Создателя понять,
И груз свой неподъёмный приподнять?

Ну надо же так этот мир засекретить,
О чём ни спрошу, мне не могут ответить,
И вместо коротеньких «да» или «нет»
Весенней синицы летучий привет,
И вместо простого, прямого ответа —
Сквозь шторы полоска неяркого света.

А может, не стоит на это пенять,
А может быть, кто — то даёт мне понять,
Что жить в этом мире таком прихотливом
В неведенье надо блаженном, счастливом…

Я встречу день, пока не встреченный,
Никем не встреченный пока,
В его предел, едва намеченный,
Уже поплыли облака.
Коль нам позволит мироздание,
Коль не случится ничего,
Коль не отменится свидание,
Вот-вот увижу я его.
И будет он весь в белом, новеньком,
Во всём прозрачном, как слеза.
Ведь жить нельзя на всём готовеньком,
И мы, не зная ни аза,
Начнём очаг усердно складывать
И тропы разные торить,
… показать весь текст …

А жизнь трудна. Она труднее, что ни год.
Чтоб с нею справиться, я к ней ищу подход,
И выбираю для общенья верный тон,
И для свиданий выбираю верный фон.
Коль говорить с ней меж задумчивых дерев,
Она на милость непременно сменит гнев,
И коль любить её пушистые снега
И синь небесную, что так ей дорога,
И не канючить, и не требовать тех благ,
Что дать не может она, бедная, никак,
А лишь при каждой новой встрече ликовать,
То и она со мною будет ворковать.

А первый день весны, как первые объятья.
А первый день весны… А первый день весны…
Сказать бы про него, привычных слов не тратя,
Поскольку все слова для этого тесны.

И всё же силюсь я сказать, что он неловок,
Как отрок, как юнец, влюблённый в первый раз,
Не знающий ходов, не знающий уловок,
Не прячущий от нас своих влюблённых глаз.

Посторожи меня, пока я буду спать,
Посторожи меня, чтоб страшное не снилось,
Чтоб было мне легко, чтоб сердце ровно билось,
С тобой, любимый, жить — как по небу ступать.
Ты — добрый ангел мой и ангелов других
Не жду и не зову. Мне и тебя довольно.
И ночь моя тиха, и белый день мой тих,
И лишь о том, что всё не вечно думать больно…

А темнота — перед зарёй,
А немота — перед стихами.
Перед какими чудесами
Разлука с грешною землёй?
Когда и кто мне нашептал:
«Уход с земли — ещё не вечер,
Разлука с нею — перед встречей,
Которой даже и не ждал»?

Плохо дело, плохо дело.

За ночь роща поредела,

И случившийся пробел

Дождик штопал, как умел.

Штопал жиденькою штопкой,

Нитью рвущейся и робкой.

Дождь, цепляясь за кору,
… показать весь текст …

Все уходит. Лишь усталость
Не ушла. Со мной осталась.
Стали в тягость встречи, сборы,
Расставанья, разговоры,
Страдный день и вечер праздный,
Свет и сумрак непролазный,
В тягость шорох за стеной,
В тягость крылья за спиной.

По ледяным прозрачным водам
Под лучезарным небосводом
Сверкающим апрельским днём
Безостановочно плывём.
Сопровождаемые граем
И щебетаньем уплываем,
Плывём в сплошную темноту,
Блаженно щурясь на свету.

Ах, эта жизнь. Она заботу
О нас желает проявить,
Когда пытается охоту,
Охоту жить у нас отбить.
Она нам шлёт за карой кару,
Она в дугу сгибает нас,
Чтоб мы, как сказочный подарок
Воспринимали смертный час,
Чтоб наконец-то разлюбили
Всё, чем привыкли дорожить,
Чтоб всё хорошее забыли
И не хотели больше жить,
И, облегчая нам задачу,
Нас бьёт невидимым бичом,
… показать весь текст …

Нет, музыка вечна. Не вечны певцы.
Певцы отдают, к сожаленью, концы.
И тот, кем написана вечная фуга,
С земного сошел, к сожалению, круга.
И тот, кто волшебно ее исполнял,
Он тоже, простите за грубость, слинял.
Ушли тромбонисты, ударники — в нетях,
А музыка… Что ей до смертников этих?
2016

Шипящая пластинка
И старое кино,
И танго под сурдинку.
Вам нравится оно?
И лёгкая вуалька,
И родинка под ней,
И шуба — ворот шалькой.
Нет времени родней,
Чем-то, в котором были
Так молоды все те,
Кого потом забыли,
Как чайник на плите,
Который был в отчаяньи,
Что рухнул в пустоту
… показать весь текст …