Спасибо друже, подфартил так подфартил!
На днюху преподнёс мне попугая.
Намёк твой понял. Шутку заценил,
— Достойная — гогочет — из вас пара!

Я и не против всяких знойных птиц,
Пускай себе живёт для антуража.
Зачем вот только «свинку подложил?»
Болтливым оказался, этот паря.

На днях пришла ко мне соседка Люська,
Щепотку соли для засолки попросить.
И только мы с ней принялись за дело,
Как Жора заорал: — Пожар! Щемись!

Мы в сумотохе брыкнулись с дивана.
Понятно дело на обломе кайф;
Как говориться у менэ на пол шестого,
У пассии от шока, прединфаркт.

Естественно я проводил её до двери,
Расшаркиваясь, мол милая прости!
А этот прихвостень вдогонку: — Мало, мало!
И для довесочка добавил — Заходи.

Как я был зол! Ничё себе подарок!
Когда остыл, беседу с ним провёл,
О том как не прилично зубоскалить,
Втирая тему, что есть хорошо.

Мой Жора выслушал тираду благосклонно,
Не выронив из клюва и словца.
Когда же я закончил, он отвесил:
— Не па -рь-рь- ся, вот те слово пахана!

И всё бы хорошо, когда б не тёща,
Чтоб ей от счастья челюсти свело!,
Явилась, кто бы думал спозаранку,
Как в том супер эпическом кино.

Пока мы чин по чину восседали,
В гостинной с мятой попивая чай
Мой попугай отвешивал поклоны,
Как истинно воспитанный вассал.

Но стоило ей протянуть ручищу,
Чтобы погладить чудо образца,
Как Жорку понесло: — Пожар! Щемитесь!
Затр… аю! Давай-давай! По-р-р-р-а!

У тёщи паралич! У меня — кома!!!
Прощай моя семейная идиль…
А этот прохиндей припомнил Томку,
Наташку, Светку, смуглую Рахиль.

Всех тех кого любил и с кем я не был,
Приплёл заокеанскую Марго,
А тёща удирала без запяток,
Что спринтер в замусоленном кино.

Спасибо друг! Вот удружил дружище!
Дарёному «коню», да шоры на глаза.
— Не па -рь-рь-ся, — успокаивает Жорка, —
Всё будет хор-р-рошо, во слово пахана!