У моего отца было две основные профессии: первая — мастер высшей категории по изготовлению футляров для духовых музыкальных инструментов; вторая — шофер. А, вообще, от скуки — на все руки.
Столярка, слесарка, электрика, починка черно-белых (именно, черно-белых) телевизоров, косметический и капитальный ремонт квартиры, стирка и глаженье белья, уборка квартиры, а также, вышивание крестиком, нянченье собственной дочери и приготовление еды — на выбор, а можно, и всё сразу!
И не скрепя сердце — а от всей души, весело и радостно…
И, главное — он никогда и никому не отказывал в помощи.
Сегодня вечером папа, придя с работы, сказал Людке, извиняющимся тоном:
-Прости, кошка, но Воробьёвы горы на завтра отменяются, но, не совсем, просто, переносятся на следующую субботу.
Людка уже хотела обидеться, но папа продолжал:
-Ну, как я мог отказать, если человек помочь просил… — говорил он маме, накрывавшей стол к ужину.
-А что случилось и у кого? — спросила мама с интересом, присаживаясь к столу.
-Да, как сказать, единственное, что я знаю, живет он в четвёртом подъезде и зовут его Володя. У них там какая то мебель старинная, ну, как семейная реликвия, восстановить надо, а в чужие руки отдавать боятся — испортить могут.
-А вы, кстати, можете погулять около, чтобы уж совсем не расстраиваться — работать будем во дворе.
-И на том, спасибо! — обрадовалась Людка, которой, по большому счёту было всё равно, где, лишь бы с папой!
На следующее утро дружная троица вышагивала по асфальту, направляясь к четвёртому подъезду.
Впереди шёл папа с тяжёлым чемоданом, к котором у него хранились инструменты, а чуть позади — мама с Людкой и сумкой всякой всячины: тряпкой для рук, полотенцем для папы, водой для всех вместе, яблоками, конфетами и мячиком для Людки и журналами «Крестьянка» и «Работница» для себя.
Дядя Володя и его папа, дедушка Сережа, уже ждали папу. Они поздоровались сначала с мамой и со мной (мы же дамы!), потом с папой и дружно поднялись на этаж, чтобы из квартиры вынести мебель на улицу.
Старинной мебелью, которую папа взялся помочь «вылечить» оказался большой-пребольшой буфет красного дерева: с резными дверцами, ажурными решётками и крошечными деревянными колонами, которые поддерживали верхний ярус буфета.
Короче, пусть и немного обветшавшая, но, красота — сказочная!
Прежде чем начать работать, папа соорудил из носового платка «шапочку» с четырьмя ушками, так как солнышко уже палило во всю, и принялся за работу.
Дядя Володя и дедушка Сережа помогали папе: то снимали двери, то вынимали полки, то поддерживали какие то части буфета, когда папа вынимал те самые, маленькие деревянные колоны, так поразившие Людку.
Папа зачищал какие то фрагменты, грунтовал их, красил, покрывал лаком, а так как солнце и ветер были отличными помощниками, дело спорилось.
Жена дяди Володи несколько раз уже приглашала всех к обеду, но, папа, чтобы не выбиваться из рабочего ритма вежливо, но решительно, отказывался.
Наконец, свершилось! Всё, что папа счёл нужным и возможным, было сделано и буфет — гордость всей семьи в четвёртом поколении занял своё привычное место, обновленный и сияющий.
Папа быстро спустился вниз, собрал инструменты и кивнув, маме, «мол, пора», повернулся, чтобы взять чемодан но, вынужден был остановиться, так как выбежавший следом дядя Володя говорил:
-Спасибо тебе большое, Алексей! Я понял, за стол не хочешь, потому что жена с дочкой ждут. Ну, ты хоть деньги-то, возьми, ведь весь день на таком солнцепёке, - и достав из кармана брюк бумажник вынул оттуда новенькую хрустящую купюру красного цвета.
«Десять рублей! О-о-о!» — подумала Людка.
«Сколько всего можно купить: мяса, клубники, тортик, мороженого, и, может быть, даже, пупсёночка!» — но папин голос прервал череду её мечтаний.
— Я, Володя, денег не возьму. Я так помог, по соседски. — спокойно и твёрдо сказал папа.
-Но, как же так… Весь выходной, на таком солнцепёке… — бормотал расстроенный сосед.
-Ну и что? А, вдруг, и мне понадобится твоя помощь, а денег, чтобы заплатить у меня не будет? Счастливо, тебе!
-Девушки, мы идём домой! — сказал весело папа, поворачиваясь к нам.
И, счастливые, и довольные тем, что мы снова — все вместе, наша троица направились домой.
А Людка шла, высоко задав голову к солнцу, и с гордостью размышляла:
«Вот какой у меня папа!»
«Не надо денег, а то, вдруг и мне, понадобится помощь, а заплатить будет нечем!» — повторяла она про себя.