Нетрезвый уличный фонарь в пол-уха слушает, осклабясь, 
Как я шепчу (читай: кричу) в колодец чёрного двора, 
Что ненавижу — не тебя, но навалившуюся слабость, 
Не позволяющую жить, хотя давно уже пора. 
Самоисчерпаны стихи про «угораздило влюбиться», 
Вердикт о памяти гласит, что ничего не помогло б — 
Но прилетает со спины, клинком наёмного убийцы, 
Случайный запах, голос, жест — 
И боль срывается в галоп. 
Глаза желают жадных губ, ладони ищут нежных пальцев, 
А пальцы требуют волос — перебирать за прядью прядь. 
Из сердца всходят семена и пробиваются сквозь панцирь, 
Проигнорировав приказ «не доверять, не повторять!». 
Уже в который чёртов раз сама себя в капкан поймала! 
Пусть безнадёжность черноты прикроет снега белизна — 
Тебя таскаю, как балласт, по городам большим и малым… 
Но только уличный фонарь имеет право это знать.