Идёт собака — грязная, хромая,
внимательно глядит по сторонам —
как будто где-то есть собачий храм,
где всех дворняг на свете принимают.
Где кормят впрок, нет криков и пинков,
и каждому дают удобный коврик.
Где можно помянуть своих щенков,
которых утопил по пьяни дворник.
Идёт собака — грязная, хромая,
шатается, от холода дрожа.
Но все спешат домой и к гаражам,
а бедную в упор не замечают.
Она ушла. Ушла своей дорогой.
Я дёрнулся, но только лишь на миг:
во мне сегодня слишком мало Бога,
чтоб я её догнал и накормил.