Я рос, как вьюн, хватался листьями за ветки
Пересыхающих осиновых трахей,
А ты писала мне записки на салфетке:
«Умей молчать среди волчания людей».
Я научился. Я, наверное, все понял,
Что означала, сколько значила твоя
Записка мне на страшно сломленной ладони,
И этот взгляд, который смертностью зиял.
Теперь я знаю, знаю цену этим твердым
Чертам лица, неизменимым сквозь года,
Теперь я знаю, как тебе давалась гордость,
Какую боль в себе ты прятала тогда,
Когда в метельное пальто лицом уткнувшись,
Ты от работы до больницы вечно шла,
От эгоизма до плюющих равнодуший.
Потом обратно, где тебя никто не ждал.
Потом обратно, и записку: «Мальчик книжный,
Держись, мой милый, только помни, сердцем видь —
Не сложно выкрасть что-то важное у жизни,
Куда сложнее это что-то сохранить.»