Я бы хотел спросить, где русская песня.
Не это творчество советских композиторов, прошедших трудный путь от Зыкиной до Кадышевой, нет.
Настоящая где, крестьянская, простая, без партии и комсомола, хотел бы я спросить.
Но я не спрошу — я знаю, где она.

Она в холодной земле в деревне Морозово Верховажского района Вологодской области.

Там лежит мой брат Серега, там жена его лежит Валя, там Валина мать лежит, родившая 11 детей, и отец их там, и Алик, Серегин любимый друг, Валин брат, все там.

И русская песня там.
И не только песня, всё русское там в принципе лежит.
Вся русская свобода, все Новгородские республики, все попытки людей просто жить по-человечески — всё там.
И всё без толку.

Я был в деревне Морозово.
Я видел этих прекрасных, красивых русских людей, и они родные мне.

Но песни там нет.
Умерла и мертвая несется вологодскими лесами к Белому морю.
Этими огромными и бессмысленными пространствами летит. Этою дикою тайгою летит и с надеждою спрашивает: эй, русские люди, помните ли вы меня?

И не будет ответа.
Называющие себя русскими люди заняты борьбою с фантомами, не до того им.

Только свист метели, только подлые снежинки в ушах.
Только тишина страшного и одинокого Белого моря.
И никто и никогда не видел такого прекрасного кладбища.