Я та, у которой «все хорошо» и даже тогда, когда боль разъедает.
И хочется просто уткнуться в плечо, но только вот рядом плеча не бывает.
Я та, о которой всегда говорят те люди, которые вовсе не знают,
Как много тех ран, что ночами болят, лишь видят улыбку, что их покрывает.

Я та, из разряда «смогу все сама» и та, что никогда не покажется слабой.
И есть рядом люди, но по жизни — одна, а хочется стать для кого-то той самой.
А хочется просто уткнуться в плечо, чтоб слезы не прятать, когда одиноко,
Чтоб кто-то заметил, что «все хорошо», так часто скрывая насколько все плохо…

В сердце города уже цветет весна,
рвется из бетона городского.

Ждать тебя, коснуться — и узнать, как был мир до этого расколот.
Приезжать весенне: длинный шарф, ветер в волосах, летящий пепел.
Поцелуи в шею, солнца шар улицы и лица светом слепит.
Брать ладонь, смеяться, замирать. Взгляд ловить, чтоб снова раствориться.
… Ты бы знал, мой теплый, сколько раз я нас оживляла на страницах.
Выпускала в мир, вдохнув тепло, — и смотрела, как нам вместе просто,
как любовью время расплелось, нитями ложась на перекрестки.
… Ты бы знал, как странно замечать, что любовь смягчает даже имя,
если в нем — надежда и печаль, вера, что никто нас не отнимет
друг у друга. Из толпы людей, в городе твоем, что ноет ново,
просто отведи меня к воде.
… показать весь текст …

… В мой дом постучали. Сказал я: «Войдите».
Старик на пороге — в лохмотья одетый.
— Ты кто? — говорю.
— Я твой ангел-хранитель.
Я слыхивал много про все твои беды.
… — Проваливай к черту! Плевать, что ты босый!
Я не подаю ни на хлеб, ни на воду!
А он мне в ответ: «Да, вернется, не бойся,
Сама прибежит, не пройдет и полгода».
… Я замер, кольнуло у левого бока:
«Откуда ты знаешь об этом, убогий?
А он подмигнул мне: «Убогий — от Бога!
А Богу известны все наши дороги.
… Ты матери чаще звонил бы, а …
… показать весь текст …