Ночь. Глядит в окно луна.
Навевает сновиденья.
Сверху музыка слышна.
У соседа день рожденья.
Грохот, невозможный ор.
Голова болит от шума.
— Боже! До каких же пор?!
В потолок гляжу угрюмо.
Хохот, визг и топот ног,
Словно при землетрясеньи.
И жена толкает в бок:
— Встань! Ну поднимись к ним! Сеня!
Никакого сладу с ней.
— Сделать над собой усилье?!
Что пристала, как репей?!
Нужно, чтоб меня избили?!
Чтоб врагом всеобщим стать!
Чтоб набили мужу морду!
Вот чего ты хочешь мать?!
Ничего, стерплю, не гордый!
Проверяй сама что там!
Пьют, пускай, хоть до упаду!
Не проси звонить ментам!
И разборок мне не надо!
Ну зачем тебе, скажи,
Доставать всех, спать охота!
Хорошо, я не мужик.
А тебе что за забота?
Да, интеллигент гнилой.
И работник никудышний.
Спишь из жалости со мной.
И, вобще, я в доме лишний.
И зарплата с гулькин нос.
И урод, не вышел рожей.
И меня не ценит босс,
Потому что я ничтожен.
Не пример я для детей,
Не защитник, не опора.
Ничего не светит ей,
Кроме слез, проблем, позора.
Я не выдержал, вскочил:
— Перемыла мне все кости!
По столу, что было сил,
Стукнул кулаком от злости.
— Сеня, мы же не одни!
Нет мне от тебя покоя!
Лучше в зеркало взгляни!
Не похож ты на героя!
На кого кричишь?! Забыл?!
Дразнишь?! Ждешь, вампир, скандала?!
Ну-ка, охлади свой пыл!
И не начинай сначала!
Что стоишь, моргаешь, гад?!
Наглости твоей нет меры!
Отступаю я назад.
Разошлась моя мегера.
За моей спиной буфет.
Забрано окно решеткой.
Шансов на спасенье нет.
Достаю бутылку водки.
— Не смеши меня, Семен!
Будешь пить?! С твоим-то сердцем?!
Стой! Куда ты?! На балкон?!
Прыгать?! Не забудь одеться!
Вспомнил ты про валидол?
Поздновато, я не верю.
Все! Собрался и пошел!
И не хлопай громко дверью!
Улеглась жена в кровать.
Повернулась молча к стенке.
Надоело мне стоять.
Лег и я:"Подвинься, Ленка!"
И, устав, забывшись сном,
Под гостей соседских пенье,
Снова мы лежим вдвоем.
Перемирье, воскресенье.