Инна сидела на кухне у подруги и пила обжигающий кофе, отогреваясь. Галя все твердила о предательстве, что нельзя так просто прощать, ведь Андрей ее предал, а глаза Инны светились.
— Нет, ты впервые не хочешь понять меня, Галка! Он врезался в фуру… Его вытащили с того света. Ты не представляешь, как я люблю Андрея. Я люблю его больше себя, и не важно с кем он останется, главное, что он жив. Ты понимаешь, он жив! А еще эта авария вернула и меня к жизни, помогла мне понять, что главное не с кем он, а что он дышит, он живет…
— И что, ты так и позволишь метаться этому предателю от нее к тебе? Где твоя гордость?
— Галочка, я очень тебя люблю, ты самая родная у меня, я благодарна тебе за твою помощь и поддержку, дороже тебя у меня никого не будет, но я запрещаю тебе говорить плохо об Андрее. Трудно сказать что и как будет дальше, я не хочу загадывать, ты же знаешь, там ребенок. Ребенок. Пойми наконец меня правильно, я Андрея люблю не меньше, чем тебя. Не сердись.
— Нет, я определенно не могу тебя понять. Простить предательство? Как можно простить?
— Мы же с тобой договорились, Галчонок, все, эта тема закрыта. Есть я, есть мой любимый Андрей, есть ты, моя единственная и родная. Ты же хочешь, чтобы я была счастливой? А без Андрея нет счастья. У нас еще будут дети. Я не отдам его никому, слышишь?
— Да не очень-то он спрашивал твоего разрешения, уходя.
— Ты опять? Тебе хочется меня помучить? Он уходил не к ней, а к ребенку.
— А ребенка, значит, ей ветром надуло? Как ты не понимаешь, он ненадежный. И ты еще собираешься рожать ему детей?
— Ты хочешь, чтобы я сейчас встала и пошла в этот омерзительный холод? Зачем ты меня мучаешь? Как не поймешь, что все могут ошибаться, не только я и ты. Скажи, мы никогда не ошибались? Ты забыла наше детство? Помнишь, как стянули у бабушки на базаре деньги? Я и сейчас, когда вижу конфеты «Красный мак», на которые потратили те несчастные крохи, содрогаюсь от стыда и боли за ту старушку. Скажи, мы стали воровками? Может ты и сейчас крадешь деньги у бедных старушек?
— Ну ты сравнила!
— Да, сравнила!
— Он будет ходить к ней. Как ты будешь себя чувствовать? Когда он у нее? Ты сильная, я знаю, а вот сможешь ли подавить в себе ревность, когда он будет рядом с ней?
— Не к ней. К сыну.
— Она и ее сын всегда будут между вами.
— Ты просто молодая, ты еще не знаешь что значит терять… терять тех, кого ты любишь… не просто терять, а терять безвозвратно. Я уже это прошла… поверь, смерь Андрея мне было бы не пережить, и благодарю Бога, что он сохранил ему жизнь. Ты не помнишь, что я обещала Богу, когда молила за жизнь Андрея под дверями реанимации?
— Помню… хорошо помню…
— То-то же! Я не помню ни минуты из той жизни, что была без него.
— И это можно забыть? Ты кого сейчас пытаешься обмануть?
— Я не обманываю. Те дни мне кажутся просто кошмарным сном, я не вижу в них себя… словно смотрю со стороны и это все как в кино произошло… не со мной, понимаешь, не со мной?
— Хорошо, я не стану больше тебе напоминать… но…
— Никаких но, Галочка! Никаких «но»!
— Как скажешь, подруга.
— Ты поедешь со мной в гостиницу за его вещами? Я не хочу, чтобы он сам их забирал, чтобы память вернула его в тот злосчастный день…
— Ну разве я тебя отпущу одну? Когда его выписывают? Что говорит врач?
— Завтра снимут швы и отпустят домой.
— Я заберу вас.

Вечером, оставшись одна, Инна перебирала доводы подруги. Да, не легко ей. Конечно, она постарается справиться с ревностью, но получится ли? Рассуждать легко, только время покажет как все сложится. Единственное, за что она не переставала благодарить Бога, что сохранил Андрею жизнь, да что вернул ее к жизни, заставил вновь захотеть жить, показал ей насколько она любит Андрея. Эти дни, что она провела у постели Андрея, их сблизили. Инна вновь поверила в искренность и любовь мужа. Она видела с какой любовью Андрей смотрит на нее и верила. Верила каждому его слову, в его любовь, она чувствовала сердцем, что он действительно все осознал, ощущала, что по прежнему любима и желанна. Она просто не могла не верить его словам, его взглядам, его рукам. Она простила своего любимого Андрюшку.