Вечер угасает — не тревожьте вы меня
За запреткой ветер завывает.
Вспоминаю друга при холодном итк
Новотроицк вновь не отпускает.
С малолетки бузулукской шли
Многое в пути своём узнали.
На восьмёрку строгую по-взрослому вошли
И людское смолоду познали.
Вечер загрузился, вместе с ним и я Чифир уж остыл, я лишь себе
Вспоминаю Саню, оренбуржского вора
Всех воров, с кем были на кресте.
На кресте закона, где гуляет смерть
Право умирать нам не дано
Частые прицелы в спины — круговерть
Только вера с нами заодно.
Закрыли клетку, но она откроется,
ведь нет замков, чтоб волю удержать
А ссученный закон всегда умоется
Своею кровью — это нам решать.
Ушёл один, а двое за него
Открыто станут за людскую боль
Ни смерть, и ни тюрьма не отвернут
От доли, нашей доли воровской.
Ночь настала, тишина, покой
Часовые в вышках растворились.
Сколько их ушло туда неведомой тропой
Мы за них молились и крестились.
Молча, не крича, людская боль всегда в строках
Кто познал неволю да легавых беспредел
Кто под дубиналом кровью харкал в кандалах
И с ворами шёл на сей расстрел.
Близится рассвет, а я устало лишь курю
Кто решил, нам жить или не жить?
Ангелы на плечи — оседлали суть мою
И оскал тигриный -не забыть.
За воров российских, как ушедших, так живых
За дела людские, будем помнить их всегда.
В облаках сквозь решку вижу пару молодых
Почтарей, а с ними воля и борьба.