«Федюшка, не беги! Снова коленки собьешь, плакать от зеленки будешь. Федюшкаааа!»
Голос мамы звучал так близко, так тепло. Он даже чувствовал ее дыхание у самого уха. И тут Федор открыл глаза. Гарфилд основательно трудился над его ухом. Кот даже причмокивал, покусывая мочку.
— Иди ты, дурила!
Федя смахнул кота с подушки. Ухо так пекло, как будто с него сняли всю кожу. Потрогав ухо, Федор аж застонал.
— Идиот ты редкостный, сколько раз тебе повторять, не трогать мои уши? — возмутился он и зап…