— Расплетая волосы темноте, что покорно в пальцах твоих болит,
Ты опять молчишь, избегая тем о тоске и вечности. Да, калиф?
Значит снова сказками под гашиш колыбелить пленнице твой покой.
Я могла придумать тебя, малыш…
Но на кой?
Мне тебя от сердца не отрезать, не нырять в глаза, не идти на дно.
Такова уж доля Шехерезад — притворяться тысячей и одной.
Магомет отправится за горой, а гора окажется миражом.
Сумасшедший витязь. Почти герой.
Поражен.
Даже если хочется — мне не верь. Не проси о чуде — напрасный труд.
Янычары строятся в голове, караул сменяется поутру.
Мне давно доложены их посты в закоулках города из лачуг.
Я еще могла бы тебя спасти…
Не хочу.
(STERVA)
— А калиф твой тысячи видел снов,
о любви признания — вот удел!
Только больше нету Шахрезад
и наложниц ласка — мой запредел…
За замком у визирей спят сердца.
Ночью не колышется палантин.
У него одна — но своя душа!
И, чтоб быть одному — сотни две причин…
(Lesha Ost)
— Ты играешь Штрауса, пьяный в хлам, сам-один в разрушенном шалаше.
В мире мало будд и тибетских лам, но хватает грязных тифозных вшей.
Не веди бесед о вселенском зле: беспредельный холод, бесплатный зной…
Эй, за кем ты, мальчик, идёшь след в след?
Не за мной.
А чего терять, если дело дрянь и тебя покинул и вождь, и раб.
Превращайся в ландыш и тихо вянь, а не то придёт за тобой хэдкраб.
Я тебя хранила в кошмарных снах, я тебя искала на самом дне.
И куда ты рвёшься сквозь тлен и прах?
Не ко мне.
Я всего лишь маленький паж мечей, я не стою пряди твоих волос?
Вспомни, кем ты был до меня — ничей, да ещё безумен и безголос!
Слишком много пыточных в голове. Слишком поздно что-то теперь менять.
Если хочешь, мальчик, подняться вверх —
без меня.
(Марина Князева Смерека)