Это море такое тихое, что нелепо просить о помощи… Капитан — он болеет бригами, и не бросит последний, тонущий. Кто сказал, что Его проклятие — это роза на белом парусе… тот, кто носит с собой распятие — забывает, порой, о статусе. Ничего — ничего не знающий — что ты можешь, на что надеешься? Старый бог твой, за всё карающий — это вечная песня дервиша… Миска супа — и взгляд восторженный… /Как же мало Вам надо, грешники/… И не в стаде, наверно, можно бы — только волк за рекой, в валежнике. И нельзя за алтарь — подстрочником: вдруг накажут, предав анафеме… И дела, несомненно, срочные… и по первому фильм о мафии. Всё на свете неважно к вечеру — жив, здоров… и не нужно большего… Умирать на кресте — так к Вечному все вопросы… а нам ведь больно же…
Занавесить весь мир догматами… плащаницей, в крови убитого. Только Бог, он не свят стигматами, скорлупой по весне разбитою… Это вечное эхо прошлого — юный Бог умирает заново, возникая опять непрошено, чтоб осмеянным быть и загнанным. Да и чёрт с ним — кудрявым мальчиком через пару веков вернётся же, Его только поманишь пальчиком, и Он снова земли коснётся…
Это море такое тихое, что нелепо просить о помощи… Капитана распяв у пристани мы садимся в корабль тонущий.