Ты помнишь: зимними вечерами гудело пламя в печной трубе, снежинки липли к оконной раме, а он читал — лишь одной тебе. Как он читал! Этот хриплый голос, глубокий, словно ночная тьма… и пела вьюга — под это соло так сладко было сходить с ума. В полуподвальной каморке тесно: пригнувшись, входишь в дверной проём. Зато в потертом уютном кресле вы помещались легко вдвоём. Тепло ногам, а в груди истома; щека твоя, а плечо — его. Был запах ночи и запах дома, а больше не было ничего.

Все это в прошлом…
… показать весь текст …

…а будет вот что: ночью в декабре ты выйдешь из машины у вокзала, прошествуешь по каменному залу и сядешь на скамейку у дверей. Пройдет состав, за ним — и два, и три, да только мимо — все без исключенья. Маршруты их и пункты назначенья с твоим не совпадают, хоть умри.

Тогда, от ожидания устав, ты выгребешь оставшуюся сдачу, возьмешь билет и сядешь наудачу в случайно подвернувшийся состав. В пустом купе, прихлебывая чай и сахар перемешивая ложкой, ты глянешь в закопченное окошко и скажешь с обле…
… показать весь текст …

три шага в пустоту
Павел Шульга
два.

господи подстели для него соломки
посмотри как он ступает по самой кромке
видишь какой он тонкий какой он ломкий
сделай ему помягче земную твердь
сделай ему потише свои колонки
дай минуту передохнуть постоять в сторонке
сделай чтоб не тащила его в воронку
варварская кровавая круговерть

видишь он не страшится вопроса «кто ты»
… показать весь текст …

Никто ничего не отнял —
Мне сладостно, что мы врозь!
Целую Вас через сотни
Разъединяющих верст.

Марина. Цветаева

Они связаны швартовым в один портовый безымянный город, спрятанный в полумгле. В этом городе давно ничего святого не осталось, кроме кладбища кораблей. Здесь суда приют находят, ложась на отмель, их оплакивают волны за рубежом. Оказалось, что никто ничего не отнял, и от этого безвыходно хорошо. Каждый раз, встречаясь взглядами у причала, начиная путь к погасшему маяку, он все думает…
… показать весь текст …

А за окошком во дворе — застывший круг от фонаря. Там неизменен статус-кво, и оборвало время нить. На отрывном календаре — 32-е сентября, и тридцать третьему его все не сменить. Все не сменить.

Здесь желтоглазый сонный рай, здесь новостей не стоит ждать. Сплетает в воздухе венок неторопливый лунный свет. На город, бивший через край, легла всем весом благодать, и оттого я одинок, печален, немощен и сед… Здесь нет ни страхов, ни страстей, и в полуночный гиблый час не ткнет напильником в живот бру…
… показать весь текст …