Лишь президент зажёг лампаду,
чтобы милицию отпеть,
уже едрос старался чаду
помочь сей шаг уразуметь:
«Забудь, сынок, про дядю Стёпу,
сдай книжку глупую в утиль,
мы интегрируем в Европу,
а там иной уклад и стиль.
Там нет милиции в помине,
и Стёпку, этого совка,
в Париже, в Риме иль в Берлине
сочли б за рашен дурака.
Что есть милиция такое? —
советской жути рудимент,
бросает тень на всё святое
позорный волк по кличке «мент»:
на демократию, на рынок,
на светлый образ ЕБН…
Прав президент — мента в загривок,
даёшь полицию взамен!
Само названье снимет сразу
советский сглаз и негатив,
всю криминальную заразу,
всех террористов укротив.
Жизнь потечёт светло и гладко,
как в той Европе (иль почти),
полиция — гарант порядка,
считай, сам Бэтмен во плоти,
вернее, в форме полицая,
а полицаев будет — рать,
и президент не отрицает —
казну придётся обобрать.
И, хоть бюджет трещит и стонет,
а социалка — в дырах сплошь,
прогресс того однако стоит,
прав президент, ядрёна вошь!
Знал немец, кто помощник верный,
кто служит преданно, как пёс…
Предатель — тип, конечно, скверный,
но всё замылим, не вопрос.
Поп освятит комендатуру
под новой вывескою «ГОП»,
премьер назначит гопотуру
и — фас, архангелы, вперёд! —
под знаменем капитализма
с пречистым воинством — на бой
с остатками социализма
и культа личности рябой.
Со всем наследием треклятым
страны рабочих и крестьян,
где был расстрелян каждый пятый —
такими вот, как мент Степан…".
Нёс явный бред едрос за чаем,
но, как ни жаль, стал ближе враз
сынок придурка к полицаям,
а дядю Стёпу хрястнул в глаз.