Он так молил, но Бог Её не спас…
Как видно, милость божия скупа…
И Он плевал, зверясь, в иконостас
И материл отчаянно попа.
Посуду бил в ближайшем кабаке.
Как воду водку пил и не пьянел.
Пришёл домой с зажатым в кулаке
Кольцом, что подарить Ей не успел.
Когда же ночь шагнула на порог
И Он затих, а может быть, уснул,
К нему явился виноватый Бог,
Присев неслышно рядышком на стул.
Не каялся, что поздно и не зван,
Не осенял божественной рукой,
Лишь молча взял протянутый стакан
И выпил залпом с Ним за упокой.
Смотрел, как Он то плакал, то курил,
То вспоминал Их планы и мечты.
Они цедили водку до зари,
Не замечая, что уже на ты.
Когда же небо стало слюдяным
И побледнели тени от теней,
Бог вдруг сказал, что явится за Ним
Спустя пять дней и переправит к Ней.
Пообещал: «Всё будет хорошо»,
Смахнул в ладошку крошки со стола,
И, улыбнувшись ласково, ушёл,
Сославшись на заботы и дела.
Проснулся Он с улыбкой на губах
И даже, бреясь, что-то там запел.
А там, где жили гнев, обида, страх,
Возник реестр незавершённых дел.
И крепла в отражении зеркал,
Сияя, необорванная нить.
Какое счастье — Он не потерял
Кольцо… что не успел Ей подарить.