Освещена последняя сосна.
Под нею темный кряж пушится.
Сейчас погаснет и она.
День конченый — не повторится.

День кончился. Что было в нем?
Не знаю, пролетел, как птица.
Он был обыкновенным днем,
А все-таки — не повторится.

День кончился. Что было в нем? Не знаю, пролетел, как птица. Он был обыкновенным днем, А все-таки — не повторится.

У каждого, кто встретится случайно
Хотя бы раз — и сгинет навсегда,
Своя история, своя живая тайна,
Свои счастливые и скорбные года.

Какой бы ни был он, прошедший мимо,
Его наверно любит кто-нибудь…
И он не брошен: с высоты, незримо,
За ним следят, пока не кончен путь.

Как Бог, хотел бы знать я все о каждом,
Чужое сердце видеть, как свое,
Водой бессмертья утолить их жажду —
И возвращать иных в небытие.

Страшно от того, что не живётся — спится…
И всё двоится, всё четверится.
В прошлом грехов так неистово много,
Что оглянуться страшно на Бога.

Да и когда замолить мне грехи мои?
Ведь я на последнем склоне круга…
А самое страшное, невыносимое, —
Это что никто не любит друг друга…

Но смерть честней — чужда лицеприятью,
Не тронута ничем, не смущена,
Смиренную иль ропщущую братью
Своей косой равняет всех она (Ф.Т.)

Дана на время юность нам;
До рокового новоселья
Пожить не худо для веселья (Е.Б.)

Все едины, всё едино,
Мы ль, они ли… смерть — одна.
И работает машина,
И жуёт, жуёт война… (З.Г.)