Однажды на лесной глухой тропе
Мне путник повстречался, стар и сед,
С тяжёлым посохом, одет во всё отрепье.
Я поздоровался, и он кивнул в ответ.
Присели отдохнуть, я хлебом поделился,
Спросил его — откуда путь держал?
Тот вытер слёзы и перекрестился,
Историю свою мне рассказал.
Что за тремя морями и пустыней
Стоит гора, упёршись в небосвод,
И что на самом острие вершины
Цветок один единственный растёт.
Сорвавшему его — исполнит все желанья.
Любые, стоит только загадать.
И странник мой, поверивший преданию,
Решил отправиться и счастья попытать.
Полжизни шёл и плыл, и лез горами
И, наконец, нашёл он тот цветок
И лишь хотел сорвать, шепнуть желание,
Услышал тихий, нежный голосок:
«Ты не спеши, а то себя накажешь.
Желанье я исполню лишь одно,
Да и не то, которое ты скажешь,
А то, что в сущности твоей заключено.
Исполнится лишь то, что ты подспудно
Вынашивал в себе, держа внутри.
Получишь всё сполна, мне ведь не трудно,
А нужно ли тебе? Ты сам смотри".
Три дня мой странник жил в сплошном смятении.
Он и цветок на горной круче той,
А на четвёртый — принял он решение.
Спустился вниз и пошагал домой.
Закончив свой рассказ, он слёзы вытер,
За хлеб и воду руку мне пожал.
Прощальный жест и, повернувшись быстро,
Домой лесной тропою пошагал.
И я в задумчивости путь продолжил.
Всё размышлял: сорвал бы или нет?
Хоть много лет прошло, к тому вопросу
Я так и не могу найти ответ.