В нашей институтской общаге жил эфиопский принц. Ростом невысокий, худенький, лицом похож на посмертную маску Пушкина, только цветом такой черный, что аж синий…
Жил он скромно, не выделяясь, как и подобает наследному принцу. Но все-все о нем знали и называли его по простому — принц.
От остальных иностранных студентов, Пушкина отличал только расшитый золотом халат и царственная осанка.
Папа — эфиопский царь не особо баловал отпрыска деньгами. Может оно и правильно.
Но любому принцу нужна принцесса и он выбрал своей смуглой губой не дурой -самую красивую девчонку на курсе, Звали ее Света. С ее лица можно было выпить любую воду, да и фигурка… как бы сказать: где нужно, там было в избытке, а где не нужно, так там и не было ничего лишнего… Света была блондинкой (это важно…).
Принц, не долго думая, прислал к красавице половину лицея своих земляков Пушкиных и те договорились о первом свидании.
Хоть девушка- красавица и выше на голову своего кудрявого ухажера, но на улице бушевали голодные девяностые, а тут живой принц и наследник, пусть на вид и Пушкин, так что никто Свету не осуждал, наоборот молча завидовали…
Долго ли коротко, но дело продвигалось к свадьбе и принц отправился в Эфиопию на летние каникулы просить монаршего благословения.
Хоть чернее уже некуда, но из дома Пушкин вернулся чернее тучи.
Рассказал, что отец не верит в искренность их отношений и примет этот брак, только когда Света родит ему внука.
Сказано сделано: вся общага гуляла на свадьбе принца. Хотя было не особо весело: Девчонки завидовали невесте, а парни сами были готовы застрелить и утопить Пушкина в Черной речке, уж слишком много сердец было разбито этим мезальянсом …
После свадьбы молодые переехали в двухкомнатный питерский замок жены и стали там жить поживать вместе с родителями Светы — в тесноте, да не в обиде, но после получения наследства, семья намеревалась перебраться во Францию.
Родила царица в ночь не то сына, не то дочь… Одним словом дочь, но такую же черную как папочка. Без малейшего намека на питерскую кровь. Но дочь -это всего лишь дочь, а эфиопскому царю нужен был сын, с дочкой к нему за бабками даже и не суйся.
Пока супруги корячились над организацией сына, мы все окончили институт и разъехались.
А недавно я сгонял в Питер и встретил свою одногрупницу — подружку Светы, от нее и узнал продолжение этой душещипательной истории:
Света родила своему принцу вторую дочь, назад дороги не было — нужен был племенной сын и о чудо — третьим родился сынок и наследник!!!
Только вот беда — с наследством вышла заминка. Принц признался, что он ни хрена не принц, и никогда им не был. В золотом халате похож конечно, но не более того…
Света высказала оригинальную мысль, мол ты, уродец, мне всю жизнь испоганил и выставила Пушкина за порог.
Но через полгода, она поняла, что устроить личную жизнь с тремя столь оригинальными для нашей местности детьми, не так уж и просто… Пришлось пустить бедного Пушкина обратно.
Так и живут — хлеб жуют…