…Звонок на сотовый. — Да, Воронов слушает. — Ваня, ты, конечно, извини за беспокойство, Наташка, опять, забухала. Это участковый звонит, мне Дмитрий Егорович посоветовал тебе позвонить. Извини, ещё раз, на неё управы нет, сам знаешь.
Короткий разговор, полиция с бабой управиться не может. Два наряда ППС укатала. И я и они всё понимают. Собираюсь, вызываю такси. Город не большой, сто пятьдесят тысяч население. Двадцать минут езды. Дом в пять этажей, хрущёвка, обшарпанный подъезд, бронированная дверь, не заперта. Захожу. Разбитое зеркало, краповый берет, пришпиленный к двери в комнату ножом. Иду на кухню. На столе бутылка виски, какие-то пресервы, магазинные салаты и… голова спящей Натальи. Мля, судя по количеству бутылок на полу, пьёт дня два — три. Плохо. Трогаю за плечо — «Наташа, поговорить надо». Перехватываю нож, бьющий в печень. Сноровки не потеряла. Выворачиваю руку, выбиваю нож. «Чёрт, чуть не прозевал».
— Наташа-а-а-а, очнись. — трясу за плечи, нажимаю указательным пальцем за ухом. Взгляд мутный, похмельный, но осознанный. — Наташа, это я.
— А-а, Ванюха, заходи. — Более — менее, очухалась. Не бузит. Передо мной сидит красивая женщина. Талия, грудь, бёдра, нежная кожа., а запах, не считая перегара. От неё пахнет сексуальной женщиной. Красивое лицо.
— Ваня, я поняла, он, опять, ушёл. Ему ребёнок нужен. — Рёв в голос, слёзы, страдание на лице. Она солдат, на пенсии. Кто про неё подумал? Кто виноват, что она не может иметь детей? Война, мля, ранение в живот! Жаль её, но помочь не чем! Не жизнь, а говнище. А ведь это, лучший снайпер, великолепный рукопашник… Не могу отделаться от ответственности за своего бойца. Да, она мой боец! Пусть это красивая женщина, пусть это, замечательный, спортсмен, отдавший своё здоровье на защиту своего отечества, своей Родины, своей страны. Кто о ней позаботился, когда она лежала со вспоротыми кишками? А дальше? Страдает деваха, муж нервничает — детей не будет!
— Наташа, тема-то, уже, пройденная. Брось мучиться, усынови, удочери. Этот мужик не согласен, другой придёт. Тебе самой нужен ребёнок.
— Ваня! — Рёв в голос. Такой тон я уже слышал, жутко. Чего же я на ней не женился? — Противно, я же не блядь! Я жить хочу! И, не только, для себя! Зачем всё это было?
… Это был её первый выстрел. Снайпер — не каждый вытянет такую профессию, тем более в разведке. Бой жестокий был, а где у разведки бои не жестокие были? Ей пришлось стрелять в упор. Страшно видеть как, от простого нажатия на курок, от человека отрываются куски мяса. Каждый человек осознаёт свои действия. И она осознала, что, своим выстрелом, она сделала, из человека, кожаный мешок с костями. Ревела она страшно, но, к этому, привыкаешь.
— Наташа, Родион Гаврилович тебя уже ждёт. — Классный дядька, главный врач психоневрологического. Практически, всех вытягивает. Случайно познакомились. Сын у него там погиб. Для таких, как мы, держит отдельную палату. Наташку вытянет, да и психологи с ней поработают. Разведётся, возьмёт ребёнка из детдома. Мамаша, из неё, будет великолепная. Сильная и любящая!
— Наташа, поехали.
Наталья встала, взяла бутылку виски за горлышко. Со всего маху ударила о стену. По квартире пошёл запах шотландского самогона. Появилась решительность в глазах.
— Поехали, командир…