Шел пО лесу огромный дед Мороз,
Сняв шапку, длинный шарф и рукавицы,
И, в ситцевый платок сморкая нос,
Бурчал: «Да что ж с погодою творится?!»
Смотрел на ели он из-под бровей,
И точно так же он смотрел на сосны,
Над ним кружили дрозд и соловей,
А справа лось топтался шибко рослый.
Потом спустился дождь на всех подряд,
Дрозд с соловьём исчезли под кафтаном,
А лось, поймав Мороза хмурый взгляд,
В лесной чащобе растворился плавно.
А белки, спрыгнув с сосен, в воротник
Зарылись стариковский с головою,
И на опушке дед Мороз поник,
Всю гамму чувств услышав в волчьем вое.
И дождь, который в ливень перерос,
И град, который вдруг с небес
запАдал,
Другой у деда вызвали вопрос,-
Его здесь приводить навряд ли надо.
Старик сел на лежащий мокрый дуб,
И тот под ним ушёл в сырую землю,
Сорвав слова с поджатых мокрых губ,
Слова, которых смысл здесь неприемлем.
Сняв меховой сапог, притих старик,
Занявшись перемоткою портянки,
В лесу ж раздался громкий женский крик,
Понудивший Мороза позже к пьянке.
В избе, в которой чисто и светло,
Разувшись и потом переодевшись,
Задумчиво смотрел дед на стекло
Оконное, как следует согревшись.
Снегурочка стояла у стола
И плакала промокшая до нитки,
-Ты где,- Мороз ворчал,- опять была,-
Неужто рисовала мне открытки?
Старик уснул под утро на печи,
Под капель стук декабрьской непогоды,
Ну, а Снегурка ела калачи
С орехами, журнал листая моды…