Термин «искусственный интеллект» ошибочен. То, что мы называем ИИ, на самом деле является искусственной программой, а не настоящим интеллектом. Даже если наука относит к интеллекту коллективные формы, как у насекомых, это тоже неточно, ведь истинный интеллект подразумевает наличие сознания, которым обладает только человек.

Многие мечтают об идеальной любви, но часто ищут ее не там. Поиск совершенной любви в отношениях с людьми оказывается сложным, ведь истинное ее проявление стоит искать в духовной сфере, в близости с Богом, а не в грешном мире.

Парадоксально, но чтобы научиться управлять собой, человеку нередко нужно сначала побыть под чьим-то контролем. Из этого следует, что власть нужна скорее для сдерживания деструктивного поведения, чем для того, чтобы формировать личность.

Одни видят в смерти акт расставания энергии с материей, духа с телом. Другие считают смерть просто естественным биологическим финалом жизни. Такая позиция способствует отстраниться от пугающей неизвестности, которую несет в себе это явление, и не углубляться в его более сложные интерпретации. Если научный взгляд на смерть не дает полного ответа, разумно будет обратиться к иным ресурсам познания. Мифология, например, предлагает нам иное направление: древние народы, в зависимости от своей культурной принадлежности, нередко персонифицировали смерть, описывая ее как осязаемую сущность. Здесь заложено нечто запредельное, ведь нередко смерть наступает вследствие пагубного воздействия негативных сил или же собственных неумеренных желаний, приводящих человека к полному отчаянию и суициду. Но если смерть — это полное исчезновение памяти и сознания, то всякая жизнь лишена значения.

Говорить о любви в этом несовершенном мире — все равно, что твердить о источнике, из которого одновременно бьют и сладкие, и соленые воды.