Они приходят без приглашения,
когда часы теряют смысл,
и комната становится океаном,
где плавает кровать-корабль.
Ты открываешь глаза во тьме, но это не твои глаза,
это глаза ребёнка, который ещё не знает
слова «невозможно».

В первом сне ты идёшь по крышам города,
и каждая черепица — это день, который ты прожил не так.
Ты прыгаешь с крыши на крышу,
и ветер подхватывает тебя,
как мать подхватывает упавшего сына, не спрашивая,
почему он упал. Там есть сад, где растут часы вместо яблок,
и каждое яблоко тикает обратным счётом.

Ты срываешь одно, откусываешь,
и внутри — вкус первого поцелуя,
который случился во сне
и никогда не случится наяву.
Потом ты оказываешься в поезде, который идёт в никуда,
вагоны полны людей, которых ты когда-то любил,
но они смотрят сквозь тебя, будто ты призрак.

Ты хочешь крикнуть их имена,
но из горла вылетают только птицы, белые,
как невысказанные «прости».
На одной из станций
выходит девочка с твоим лицом,
ей семь лет, и она несёт
воздушный шарик из твоего будущего.

Шарик лопается, и из него сыплется пепел всех «потом»,
которые ты говорил вместо «сейчас».
Дальше — лестница вниз, в подвал памяти.
Там стоят коробки с надписями:
«То, что ты хотел стать»,
«То, кем ты стал»,
«То, кем ты мог бы стать, если бы не побоялся».
Последняя коробка пустая, но самая тяжёлая.
Ты открываешь окно, и в комнату влетает запах моря,
хотя ты живёшь в тысяче километров от воды.

Это запах того лета, когда ты был счастлив
и не знал, что это счастье, потому что оно было обычным.
В углу стоит старик и вяжет сеть из твоих снов.
Каждая петля — это ночь, когда ты просыпался
и не мог вспомнить, о чём мечтал.
Он говорит без слов:
«Я ловлю то, что ты отпускаешь».

Ты хочешь забрать свои сны обратно,
но он качает головой:
«Они уже не твои.
Они стали птицами, реками, чужими детьми,
которые будут плакать во сне от того же,
от чего плакал ты».И тогда ты понимаешь:
забытые сны не умирают.

Они уходят жить своей жизнью,
становятся облаками, которые проливаются дождём
над чужими городами,
становятся песнями, которые кто-то напишет через сто лет,
становятся глазами незнакомца в метро,
в которых ты вдруг увидишь себя семилетнего.

Ты просыпаешься с мокрыми щеками
и не можешь вспомнить ни одного сна,
но в комнате пахнет морем,
и на подушке лежит белое пёрышко,
которого вчера не было. Где-то далеко,
в другом городе,
девочка, которой сегодня семь лет,
просыпается и говорит маме:

«Мне приснилось, что я умею летать,
но потом я выросла и забыла, как это делается».
И ты улыбаешься в темноте,
потому что знаешь:
ни один сон не забывается по-настоящему.
Он просто ждёт, пока кто-то другой
снова научится летать.
(Илья Колоянов)