В час, когда небо роняет звёзды в ладони ночных озёр,
я иду по серебряной тропе, где
травы шепчут забытые сны.
Луна — тонкий серп, выкованный из дыхания спящих богинь,
режет тьму, и кровь её — молоко,
стекающее по чёрному шёлку.

Ветер приносит запах
дождя, который ещё не родился,
запах мокрой сирени и горячего хлеба из детства,
запах твоих волос, когда ты стояла у окна в марте,
и снег падал вверх, потому что не мог упасть
от твоей красоты.
Я собираю эти мгновения,
как ракушки на берегу вечности,
каждая — с трещиной, где прячется целая галактика.

В одной ракушке — твой смех, когда
ты впервые сказала «останься»,
в другой — молчание, после которого мир
стал другим. Звёзды падают не для желаний,
они падают, чтобы умереть красиво,
чтобы мы, глядя вверх,
вспомнили: мы тоже когда-нибудь сгорим.

Но пока мы горим медленно — в поцелуях, в спорах до утра,
в том, как ты поправляешь прядь
за ухом и не замечаешь, что это искусство.
Я пишу тебе стихи из света, который ещё не придумали,
из звуков, которые рождаются только
в тишине между нашими сердцами.

Каждая строка — мост через бездну,
где время теряет смысл,
и мы идём по нему босиком, оставляя
кровавые следы из чистой радости.

Если мир когда-нибудь кончится,
пусть он кончится вот так:
ты — в моём свитере, я — с чашкой остывшего чая,
за окном — первый снег,
который идёт уже тысячу лет,
а мы всё ещё не наговорились.

Пусть вселенная сожмётся в одну точку — в твою родинку на ключице,
пусть все галактики станут
пылью под твоими ресницами,
я всё равно найду тебя в любой темноте,
потому что ты — единственное чудо, которое
не нуждается в доказательствах.

Любовь — это не вечность.
Это когда вечность кажется слишком короткой.
(Илья Колоянов)