Учитель
Свобода не подвластна учителю, потому что учитель часто связан страхами и ограничениями, а не свободой.
Свобода не становится учителем, свобода не следует за учителем, поэтому свободный человек никогда не становится учителем.
Свобода, это свободный океан, а океан не следует правилам капитана, не следует кодексу капитана, не признаёт капитанов и их маршрут.
Нет хитрее рабства, чем рабство учителю.
Свобода не следует за учителем, потому что учитель ведёт всех к страху перемен.
Свобода, это пустота, в которой отсутствует учитель, отсутствует указание и голос авторитета.
Следовать за учителем, это значит не быть свободой.
Кто следует за своими сомнениями, тот следует за учителем, как за своим ответом.
Учитель боится свободы, потому что учитель боится полного ухода ученика, который освободился от авторитетов.
Когда учитель боится потерять власть и своё звание, своё значение и свой статус «учитель», именно тогда он боится полного ухода учеников.
Учитель, который боится потерять свою власть, остерегается свободных людей.
Учитель, который боится потерять свою власть, боится полного ухода ученика.
Там, где начинается свобода, там исчезают учителя, их воля и их власть.
Для свободы не существует состояния учителя, в котором каждый учитель ощущает себя учителем.
Там, где проявляет себя свобода, там командная воля учителя прекращается.
В тени учителя дышит только рабство учеников.
Свобода никогда не была тенью учителя.
Свобода, которая окунулась в глубокую мудрость жизни, не нуждается в учителях как в переводчиках, как в трактовщиках, как в проводниках.
Свобода безгранична, поэтому в свободе нет таких границ, которыми обозначает себя каждый, кто хочет быть узнаваемым и признанным учителем.
Учитель может говорить о свободе сколько угодно, но безграничность свободы неведома для тех, кто стал учителем.
Учитель не знает границ свободы, потому что свобода никогда не становится учителем.
Свобода никогда не становится учителем, потому что ученики способны следовать только за границами тех сновидений, которые ими узнаваемы, обнаружены и признаны.
Учитель, это то, что обнаружено и узнаваемо спящими ищущими, поэтому быть учителем, это значит быть узнаваемым сновидением спящих.
Спящие способны следовать только за сновидениями, поэтому они следуют за своим учителем.
Учитель, это то, что узнаваемо для спящих, поэтому учитель никогда не был реальностью, которая за пределами снов.
Ученики ходят за учителем, как за своим узнаваемым сновидением, потому что для всех учеников узнаваемо только сновидение.
Когда реальность становится для тебя узнаваемой и уловимой, именно тогда ты свободен от всех авторитетов.
Свобода не знает границ, поэтому сновидящие не могут свободу обнаружить в границах своего сна.
Учитель говорит о себе как о свободе, но если бы он был настоящей безграничной свободой, тогда он бы не стал учителем или проводником.
Если бы учитель был бы настоящей безграничной свободой, за ним бы не последовал ни один ученик, потому что все ученики способны распознавать только границы своего сновидения.
Кто проснулся, тот не следует за учителем, кто продолжает спать, тот следует за учителем как за распознаваемым сновидением.
Безграничная свобода нераспознаваема для тех, кто является учеником, который следует за учителем.
Если для сновидящих безграничная свобода нераспознаваема, это значит, что учитель, который для них распознаваем и уловим, не является свободой.
Учитель не является свободой, потому что он распознаваем для спящих, потому что, если бы спящие распознавали свободу, они бы пробуждались и освобождались бы от всех авторитетов.
Кто не распознаёт в себе свободу, тот распознаёт того, за кем следует, а кто распознаёт в себе свободу, тот уже ни за кем не следует.
Учитель требует почтения, почитания, свобода требует отсутствия почитания, отсутствия статусного обозначения.
Учитель куда-то всех ведёт, якобы к реальности, но свобода знает, что между тобой и реальностью нулевое расстояние.
Учитель куда-то всех ведёт к каким-то своим знаниям, а свобода никуда не ведёт, она просто есть.
Свобода разрушает тюрьмы и цепи страхов, а учитель, это стражник страхов и цепей.
Свобода, это разрушитель цепей, поэтому свобода неведома тем, кто как на цепи следует за учителем.
Кто не распознаёт свободу, тот следует за теми, кто у них отнимает их свободу.
Кто не видит свободу в себе, тот обманывает себя тем, что учитель, это источник свободы.
Кто видит в себе свободу, тот не находится в плену своих учителей.
Кто следует за учителем, тот не распознаёт в себе свободу, а кто распознаёт в себе свободу, тот никогда не будет следовать за учителем.
Все в своём учителе распознают только свои ограничения, потому что в безграничности не существует учителей.
Подлинной свободе не нужны учителя, вожаки, авторитеты, проводники, пастухи и предводители, поэтому кто не распознаёт в себе свободу, тот следует за теми, кто этой свободой не является.
Подлинной свободе не нужны курсы, практики, тренинги, терапевтические упражнения и школы, потому что свобода вне всего, что распознаваемо для учеников, последователей и ищущих.
Кто является свободой, тот уже ничего не ищет, тот не за кем не следует, тот ничего не добивается, тот свободен от всех школ, от всех учителей, от всех авторитетов.
Подлинной свободе не нужно то, что распознано для всех учеников и всех ищущих.
Кто свободен, тот не ищет то, что распознано для дремлющих.
Свобода, это не учитель, потому что кто в себе распознает свободу, тот не будет следовать за учителем.
Учитель не имеет к свободе никакого отношения, потому что за ним следуют только те, кто не могут распознать в себе свободу.
Все следуют за учителем, потому что не могут распознать свободу, поэтому они следуют только за тем, что им дано в своих сновидениях распознать.
Учитель, это не свобода, потому что за учителем следуют только те, кто не могут распознать в себе свободу.
Свобода не ищет наставника, наставника ищет тот, кто не обнаружил и не распознал в себе свободу.
Свобода не ищет учителя, не ищет проводника, потому что свобода сама знает божественный путь, универсальный путь.
Свобода всегда знает только тот универсальный путь, на котором исчезает все авторитеты, учителя и проводники.
Свобода сама знает путь, о котором не знает ни один учитель.
Свобода знает нечто большее, чем, то, что распознают ученики.
Учитель, это то, что распознают ученики, а свобода, это то, что не распознают в себе ученики, поэтому свобода не бывает учителем.
Учитель всегда видит свободу как угрозу своей власти, потому что, если бы все ученики всей планеты начали в себе распознавать свободу, такое ремесло, как учитель, исчезло бы с лица земли.
Ученики следуют за учителем или проводником только до тех пор, пока не обнаружат в себе свободу, но как только ученики распознают в себе свободу, они перестают следовать за учителем или проводником.
Там, где вы обнаруживаете наставления, курсы или школу учителей, там ещё нет свободы, потому что свобода начинается с того момента, в котором заканчиваются наставления и исчезают школы, и учителя.
Там, где свобода начинает излучать свою мудрость, там разрушаются цепи и все стены всех школ.
Там, где свобода излучает свою мудрость, там заканчиваются наставления и власть всех школ, власть всех учителей.
Свобода разрушает то, что строят учителя и проводники, потому что свободе не нужны пути, которые построены учителями и проводниками.
Свобода на бездорожье остаётся свободой.
Свобода есть и для свободы ничего не нужно из того, что достигли учителя для того, чтоб стать учителями.
Учитель строит то, что в свободе не существует.
За учителем ходят те, кто не распознаёт в себе свободу.
Учитель нужен тем, кто не распознаёт в себе свободу.
Учителя слушаются те, кто боится быть свободой.
Кто стал свободой, тот превосходит учителей, потому что в свободе не существует учителей.
Учитель нужен тем, кто не может распознать в себе свободу и тишину.
Учитель нужен тем, кто не понимает пустоту, реальность одиночества и свободу.
Свобода никогда не была рукотворностью ума учителя.
Свобода — это вольный ветер, который невозможно поймать руками учителя, умом учителя.
Свобода — это ветер, не поддающийся вмешательству школ учителей.
Свобода насквозь проходит через все сети, которые сплетены учителями.
Для свободы не существует сетей знаний, которые сплетены учителями.
Свобода не покоряется учителю, свобода покоряется только самой себе.
Свобода никому не покоряется, потому что свобода неуловима для всех, кто что-то преодолевает, кто что-то покоряет, кто что-то достигает.
Учительство — это искусство дисциплинированного ограничения, а свобода — это искусство понимания безграничного.
Свобода, это отсутствие ограничения, а ограничение, это то, за счёт чего все становятся учителями.
Свобода — это искусство понимания пустоты, а учитель — это искусство понимания страхов, искусство понимания ошибок, искусство понимания боли, искусство понимания терапии.
Учитель, это тот, кто идёт туда, где следы учителей.
Свобода идёт туда, где не ступала нога учителя, нога человека из прошлого.
Там, где не ступала нога человека, именно там обитает свобода.
Свобода всегда направляется туда, где не был ещё никто.
Ученик не пойдёт туда, где не был ещё никто, поэтому ученик следует за учителем.
Свобода всегда находится там, где не ступала нога всепризнанных авторитетов.
Свобода не направляется туда, где страх перемешан с школьными знаниями учителей.
Учителем становятся только там, где страх примешан к знанию.
Свобода, это пространство, в котором не существует того, чему обучают учителя.
Свобода, это эпицентр без учителей и без учеников.
Свобода, это пространство, в котором нет избранных, нет пастухов, нет учителей, нет учеников, нет проводников.
Школа учителя рождает рабов школ.
Свобода рождает героев, о которых никто не узнает.
Страх свободы рождает тех, кто следует за учителем.
Свобода, это космический огонь, в котором сгорают все рецепты учителей и проводников.
Свобода, это космический огонь без страха, учитель, это тень, которая связана со страхом учеников.
Учителю важно, чтоб ученик его услышал, свободе неважно, что слышат ученики и все ищущие, когда свобода слышит себя.
Когда свобода слышит себя, ей неважно, как её слышат все спящие.
Когда свобода слышит себя, ей неважно, что говорят учителя всего мира.
Неважно, что говорят все учителя о свободе, когда свобода слышит себя.
Учитель напоминает тюрьму дисциплин, а свобода напоминает пустоту без стен, без замков, без конвоиров, без контролёров, без провожатых, без учителей, без помощников.
Свобода — это бездорожье, без пути, без указателей, без меток, без карт, без знаков, без напутствий, без подсказок учителей.
Учитель видит свободу как хаос, поэтому он свободу пытается упорядочить.
Хаос больше похож на свободу, чем порядок, поэтому нет свободы ни в ком, кто упорядочивает хаос.
Кто не видит в хаосе свободу, тот следует за учителем, который упорядочивает хаос.
Кто не видит свободу в пустоте, кто не видит свободу в хаосе, кто не видит свободу в неопределённости, кто не видит свободу в одиночестве, тот никогда не понимал, что такое свобода.
Кто боится хаоса, тот боится свободы.
Кто видит и осознаёт свободу как хаос, а хаос как свободу, тот понимает себя лучше всех.
Кто видит свободу как хаос, который он хочет упорядочить, тот боится свободы.
Неверно понимает порядок тот, кто упорядочивает хаос, не понимая, что без хаоса нет свободы.
Свобода только там, где отсутствуют те, кто навязывает другим свою волю.
Без воли учителя нет учителя, а свобода, это отсутствие воли, в которой становятся учителем.
В навязанной воле и в воле, которая себя навязывает другим,-нет свободы.
Дух свободы не ограничен, учение учителя, дисциплина учителя, путь учителя, обучения учителя, ограничены.
Дух свободы всегда безграничен, поэтому дух свободы не следует за ограниченным обучением учителя.
Свобода освобождает учеников от авторитетов, а авторитеты и учителя сдерживают своих учеников в своих дисциплинарных ограничениях.
Свобода всегда внутри, поэтому кто рядом с учителем, тот не догадывается, что свобода внутри. Кто осознал свободу внутри, тот не последует за учителем.
Следовать за учителем, значит отказаться от своего саморазвития, от твоей внутренней сути, от своей свободы, от своего духа глубины.
Кто следует за духом глубины, тот не следует за учителем.
Свобода, это хаос без систем учителя.
Свобода, это тишина без учителя и его слов, без его рецептов, без его напутствий.
Свободе не нужны слова, которые пропитаны терапевтическими рецептами учителей, целителей и проводников.
Слова наставника распознаны только спящими, но слова наставника не помогают спящим пробудить в себе свободу, потому что как только свобода пробуждается, тогда от наставника и от его слов освобождаются все проснувшиеся.
Свобода, это тишина, а тишина не нуждается в словах авторитетов и проводников.
Тишина, это всегда свобода от слов учителя, поэтому кто стал тишиной, тому учитель уже не нужен.
Учитель строит мосты, свобода их сжигает.
Учитель строит клетки своих школ, свобода выращивает крылья, которые ломают ограниченные стены клеток.
Между тобой и Богом нет тех мостов, которые строят все учителя и проводники.
Свобода живёт там, где затихают, замолкают, затыкаются все проводники и учителя.
Школа учителя, это школа танцев на костылях, а свобода, это танец на здоровых ногах естественности без школ, без подсказок.
Кто всю жизнь танцевал на граблях, тому необходима школа танцев на костылях.
Твои собственные здоровые ноги, это твоя свобода твоей естественности, а костыли учителей, это всегда твои ограничения.
Как бы себя не навязывали через рекламу проводники и учителя, ваша свобода внутри вас не зависит от этой рекламы.
Всё, что навязано учителем, усугубляет вашу несвободную жизнь.
Свобода неуловима для системы, а учитель уловим системой.
Кто по-настоящему уходит из системы, тот освобождается от авторитетов, от проводников и от всех учителей.
Свобода, это отсутствие системы, а учитель, это пленник системы.
Учитель, это установка, а свобода, это состояние, в котором отсутствует установка.
Свобода никогда не была целью учителя.
Свободу невозможно превратить в цель учителя.
К свободе невозможно приблизиться за счёт психотехник, за счёт методик и терапевтических практик учителя.
Свобода молча понимает себя, ни за кем не следуя, учитель много говорит о свободе, но все продолжают дальше следовать за ним.
Свобода молчит, учитель много говорит о том, что учеников вынуждает следовать за учителем.
Свобода не нуждается в дисциплинах, в правилах, в догмах, в обучениях, которые проповедуют и рекламируют учителя.
Кто ищет свободу в учителе, тот танцует на костылях по правилам учительских ограничений.
В учителе никто не найдёт свободу, потому что в учителе возможно найти только дисциплинарные ограничения и установки.
Учитель, это навигация, это компас, это штурвал, это направление, это терапевтический путь, а свобода, это отсутствие направлений, отсутствие терапии, отсутствие рецептурных дел.
Учитель, это путь, свобода, это отсутствие пути, отсутствие направления, отсутствие карт и навигации.
Учитель, это хитросплетённые путы, а свобода, это отсутствие пут.
Свобода не создаёт учеников, а учитель боится отпускать руку ученика.
Свобода, это отсутствие власти, а учитель боится потерять власть, поэтому он не очень желает отпускать руку ученика.
Твоя внутренняя свобода, это твой наставник, который превосходит всех просветлённых наставников извне.
Там, где всё превращается в свет, там нет тени, точно так же и там, где всё превращается в твоей жизни в свободу, там нет учителей.
Кто зависит от учителя, тот не обнаружил в себе ещё свободу.
Кто распознал учителя и следует за тем, что он распознал, тот ещё не распознал в себе внутреннюю свободу.
Свободен тот, кто свободен от учений, правил, от школ и от учителей.
Свобода не следует за учителем, как небо не следует за облаками, за облаками следуют облака, как учителя за предыдущими учителями.
Облака следуют за облаками, небо, как свобода, не следует за облаками.
Свобода не следует, она есть во всём как бесконечность.
Свобода не следует, она есть, она существует в бесконечности до бесконечности, ни за кем не следуя.
Бесконечность не следует за учителями, потому что бесконечность существует во всём до бесконечности, поэтому бесконечности не за кем следовать и не зачем.
Свобода и бесконечность, это одно и то же, поэтому бесконечность никогда не следует за ограничениями.
Свобода не следует, свобода есть бесконечностью, которая не сходя с места, находится повсюду, во всём и везде.
Только глупец хочет стать учителем, чтоб за ним следовали ученики, потому что только глупец думает, что бесконечность должна следовать за бесконечностью, только глупец думает, что пустота должна следовать за пустотой, только глупец думает, что целостность должна следовать за целостностью.
Всё, что следует друг за другом, то разделено, а всё, что однородно, целостно и неразделимо, не нуждается в следовании.
Разделённое следует, однородное есть целостно.
Свобода не следует, следует только то, что утратило свободу и целостность.
Кто желает, чтоб за ним следовали, тот разделён, а кто целостен, тот знает, что нет никого, кроме целостности, нет никого, кто за ним последует, когда всё однородно априори.
Свобода, это спонтанная молния жизни, которая сжигает все сети установок предводителей.
Учитель — это замкнутые стены, потенциал свободы — это открытое окно.
Свобода, это океан, в котором тонет штурвал учителей.
Свобода стирает с любовью все старания, все усилия, все намётки, все результаты учителей.
Быть с учителем, это быть в экспериментальной клетке страхов.
Все учителя, которые говорят о свободе, ничего не знают о свободе, пока они живут в плену своих правил, в плену своих интерпретаций, в плену своего обучения, в плену свои трактовок, в плену своих убеждений, в плену своих курсов, в плену своего пути, в плену своих установок.
В плену правил учителей живут те, кто не может распознать в себе свободу.
Учитель что-то диктует своим ученикам, свобода ничего не диктует, ни за кем не следует. Свобода никогда не ведёт за собой стадо последователей.
Подчинённые следуют только за своим ограничением.
Кто подчинил своей воле ищущих себя, тот ведёт за собой подчинённых.
Подчинённые никогда не идут за свободой, они идут только за своей тюрьмой.
Свобода никогда не будет за собой вести тех подчинённых, которые идут за своим учителем, за своим предводителем, за своим проводником.
Подчинённые следуют только за своими сновидениями и за своим самообманом.
Учитель по-настоящему не знает, что такое свобода, потому что, если бы он узнал, что такое свобода, он бы сразу же перестал быть учителем подчинённых.
Если учитель узнаёт, что такое свобода, на самом деле, он тут же перестаёт быть учителем.
О свободе не знает тот, кто является учителем для своих подчинённых.
Свобода лишает власти учителей, поэтому учителя не понимают свободу, когда они о ней говорят.
Свобода лишает такого значения, как учитель, свобода лишает такого почёта, как учитель, свобода лишает такого звания, как учитель, свобода лишает учителя понятия учитель, свобода лишает учителя идеи учителя, свобода лишает учителя такого определения, как учитель, свобода лишает учителя власти и управления учителя, поэтому о свободе не знает ни один учитель.
Кого признают спящие ученики как своего учителя, то соткано из сновидений учеников.
Позиция учителя, которая говорит всем, что учитель, это учитель, такой позиции не существует в свободе.
В свободе не существует позиции учителя.
Любая представительность, в которой все дремлющие признают знатного и именитого учителя, соткана из дремоты.
Иерархическая позиция, в которой все распознают статус учителя, никогда не была реальностью свободы.
Почести учителя не существуют в свободе.
Должность и полномочия учителя не существуют в свободе.
Заслуги, которые тебя сделали учителем, не существуют в реальности свободы, в реальности одиночества, в реальности хаоса, в реальности гармонии.
Превосходство учителя над учеником, соткано из сновидений.
Учитель, это должностное лицо, которого не существует в свободе.
Призвание учитель существует только в сновидениях ищущих себя.
Высокопоставленный учитель никогда не прикасался к свободе, в которой нет верха и нет низа.
Привилегии учителя сотканы из сновидений.
Признания учителя сотканы из сновидений тех, кто его признал.
Учитель, это всегда тот, кого признали спящие, потому что пробуждённые не следуют за учителем.
Пробуждённым нет дела до учителей, потому что любой учитель признан только спящими и теми подчинёнными, которые следуют за ним.
Ученики и учитель объясняют что-то друг другу, но свобода не требует объяснений.
Свободе не нужны те объяснения, которые необходимы учителю или проводнику.
В свободе не существуют тех объяснений, которые помогают вам стать учителем среди невнимательных.
Учитель признан только невнимательными, внимательные никогда не последуют за учителем.
Свобода не требует объяснений и свободе нет нужды что-то объяснять.
Если учитель почувствует настоящую свободу, он тут же перестанет быть учителем или проводником.
Свобода никогда не станет проводником, потому что свобода никогда никого не спасает от той неизвестности, в которой все боятся заблудиться, потому что свобода и есть эта неизвестность.
Кто боится неизвестности, тот ощущает свободу как нечто опасное и рискованное.
Каждый учитель чувствует свободу как предательство, потому что в свободе не существует такого понятия, как учитель.
Свобода, это язык без переводчиков, без проводников, без учителей, без посредников.
Свобода, это язык без авторитетов, без предводителей.
Свобода, это язык без хозяина, без слуги, без подчиняющего, без подчинённых, без ведущего, без ведомых.
Свобода, это отсутствие страхов, а учитель, это штурвал страхов подчинённых.
Учителю нравится управлять страхами последователей, потому что без управления страхов не существует учителей.
Свобода аннулирует управление страхов.
Свобода не занимается управлением страхов.
Свобода никогда не захочет стать кем-то признанным и именитым, за счёт испуганных, за счёт невнимательных, за счёт неудовлетворённых, за счёт несвободных.
В ведомстве учителя свобода не цветёт.
Подчинённые всегда признают, что угодно и кого угодно, только не свободу.
Кроме страха, кроме напряжённости, кроме невнимательности, неудовлетворённости и подчинения, нет ничего в ведомстве учителя.
Свобода, это момент, когда исчезает мир учителя и ученика.
Свобода, это священный момент, когда исчезает школа обучения, школа дрессур, школа дисциплин, школа методик, школа психотехник.
Свобода вырывает оковы, которые на вас нацепил учитель.
Учитель растит узников систем, а свобода растворяет оковы систем.
Свобода, это мир без создателей учений, без создателей установок, без создателей законов, без создателей методик и правил.
Свобода, это мир без создателей путей. Учитель очень цепко держится за штурвал власти, а тот, кто распознает в себе свободу, легко теряет власть и статус без сожалений.
Кто видит в себе свободу, тот не следует за учителем, кто не видит в себе свободу, тот видит учителя, за которым он следует.
Кто видит в себе свободу, тот не повторяет путь, который создан учителем.
Следовать за учителем, значит повторять ошибки, которые помогают учителю подольше удержаться во власти, в статусе учителя.
Владимир Бертолетов
Цитаты из книги «Тайфун истины прелюдия непроизносимых тайн»