Последнее воскресенье лета налило кофе в мою кружку —
Прозрачной грустью и мёдом повеяло от лёгкой струйки пара.
И кажется, что за окном, в аллее, промокшей от рассвета,
Танцует прощальное танго уставшая от зноя жара.

Август, как школьник, что тянет с каникулами, не хочет сдаваться,
Каждый луч — его дерзкая шалость, его оправданье и плач.
Но уже на пороге с портфелем, едва улыбаясь,
Стоит сентябрь, поправляя свой строгий, картавый плащ.

Это утро пахнет чуть горче, чем предыдущие утра,
В аромате цикория и спелых, потемневших уже слив.
И от этого — грусть. Но такая спокойная, мудрая, добрая,
Будто старый друг, что уезжает, тебя даже не спросив.

Завтра — понедельник. И осень начнётся с чернильной кляксы,
С букета астр, завёрнутого в шуршащий, негнущийся лист.
Завтра дети ручьями хлынут в школы из пёстрых платочков,
И утонет в их гуле лета беззаботный, весёлый кич.

А нам — в офисы, в цеха, в универмаги, в потоки машинные,
Тащить за собой этот летний, почти долларовый запас.
Выпить залпом кофе, что стал на вкус сегодня витаминный,
С кислинкой сливы, с душистой крошкой прощёных сейчас.

И какая-то девочка с бантами, что белыми парусами,
Пройдя по луже, оставит следы, будто кленовых листков,
Напомнит нам всем, что осень с её холодами и домами,
С дождём, что стучит, как метроном, вновь расставит ловушки сроков.

Но в этом есть странное счастье — начало, всегда ожидаемое,
Чистый лист, новый номер, дорога, ещё не пыльна.
Осень — не время увяданья, а время для сбора урожая
Душой. Для тех книг, что летом читать было лень, но must have, она.

Так выпьем же кофе за это последнее воскресное чудо,
За шорох листвы, что вот-вот закружит золотою каруселью!
Пусть лето уходит, оставив нам щедрое, ясное блюдо
Воспоминаний — греть ими осень, и зиму, и метель их.

Пусть понедельник наступит с дождём иль с солнцем лучистым,
Мы несём в его суть свой собственный, немножко потертый, свет.
Прощай, моё лето! Здравствуй, осенний, немного грустный,
Но такой бесконечно необходимый, как этот вот… анекдот.