Тишь распласталась, как раненый ветер,
В небе, где дышит берёзой весна.
Май притаился у старого вензеля —
Время сквозь слёзы глядит из окна.
Там, где когда-то рвались гранатами звёзды,
Нынче сирень, как присяга, цветёт.
Капли росы — это письма из прошлого,
В каждой — почерк, что смерть не убьёт.
Тихо. Слова застревают в гортани,
Будто осколки в стене кирпичной.
Только берёзы шумят о потерях,
Шепчут сквозь годы: «Мы помним. Мы лично».
Воздух дрожит, как натянутый нерв,
Между закатом и первым салютом.
В этой тиши — недосказанный реквием,
В этой тиши — вся боль перепута.
Майские сны обжигают, как пламя,
В каждом — портрет, что в рамке пожелтел.
Тишь — это память, что в сердце сжимает,
Это последний рубеж, где — предел.
Сквозь тишину — голоса недопетые,
Сквозь тишину — обелиски в росе.
Май, ты ли это? Иль призрак столетний
Стоит на страже в закатном шоссе?
…Тишь не разбить — она вечно живая.
В ней — нерасстрелянный залп журавлей.
Майская ночь, как солдатская слава,
Дышит в тени обещанием дней.