Если слишком сильно ото всего защищаться, то будет казаться, что отовсюду нападают даже тогда, когда никому вообще нет никакого дела.
И на это можно подсесть, начав ущербно формировать свою ценность через поиски или сочинение очередных врагов и завистников, которых у абы кого, как гласят легенды, не бывает.
Но тогда и ценность окажется ущербной, наглухо зависящей от того, что скажут и подумают, а не от того, что есть.
И тогда титанически сложно будет впустить себя в близость, в доверие, в искренний интерес к другим людям, а не в мнительную подозрительность.
И тогда широта неузнанной жизни сузится до узкого туннеля личных и чужих предрассудков, из которых никуда больше не дотянуться.
Внутренние войны, которые и разрешаются на деле внутри, выйдут наружу в поисках доступных жертв, виноватых, обнаруживших свои просчёты… и они, несомненно, отыщутся только потому, что несметное количество людей не могут почувствовать себя хорошо просто так — исключительно на чьём-то фоне, внушив себе, будто они пусть иллюзорно, но лучше тех, кого безопасно осуждать…
У психики есть естественные механизмы защиты, которые умеют срабатывать тогда, когда это действительно необходимо.
А контроль, доведённый до невроза, это заблуждение, заставляющее верить, будто без него психика не управится.
Да что там психика, бери выше: весь мир.
Так и рождается невротическая защита, которая на самом деле не помогает, как в старой шутке, управлять миром, не привлекая внимания санитаров, а заточает человека в собственноручно созданную тюрьму из недоверия, напряжения, неспособности хоть иногда чувствовать себя счастливым и спокойным.
«Амнистия» через личный выбор необходимости освободиться, через серьёзную работу с мышлением, через освоение иных линий восприятия и поведения, через выстраивание новых нейронных связей со здравым смыслом.
И это, понятно, процесс, а не переключение.
Ещё никому не отдала себя жизнь в управление, в полную разгаданность и предсказуемость, в личную золотую рыбку.
И не отдаст.
На мой взгляд, уже этого достаточно, чтобы выбирать просто жить, а не искать в себе функций Бога.