С вином сидели мы наедине
И дружно поедали пиццу оба.
Я признавался собственной жене
В любови вечной (минимум — до гроба!)
«Не вешай спьяну на уши лапшу,
Ведь мне за сорок, я почти старуха.
И говори потише, я прошу,
Пока не схлопотал тарелкой в ухо.»
Официантка смуглая Карин
Мне глазки тут же строила безбожно.
Но я был горд, как принц, гардемарин,
И лишь к жене тулился осторожно.