— Фима, шо вы будете пить?
— Если есть выбор, то коньяк.
— А если выбора нет?
— Тада, шо нальете.
— Сонечка, налей Фиме чай.
— Фима, вы будете чай без молока или без сахара?
— Мммм… тада лучше без молока.
— Фима, обоснуйте.
— Так будет больше похоже на коньяк.
— Сонечка, тада налей Фиме чай холодный и в коньячный бокал.
— Фима, ну как тебе чай?
— Ну, шо вам сказать… на халяву и уксус сладкий.
— Ага! Не нравится! А када я пришел к тибе шить костюм, шо ты мне говорил? А? Не помнишь? Соня, слышишь, он не помнит. «Тебе костюм, шобы хорошо сидел или шобы скрывал недостатки фигуры». Не помнит он! «Тебе костюм шить быстро или шобы хватило до самого финиша». А? Не помнит он. Я зато запомнил… и обиделся.
— Сема, ты адиет. А шо я должен был сказать, шо у тибе одно плече ниже другого. Из-за этого перекос идёт по всей фактуре. Я хотел узнать, шить по тибе, как есть или делать из тибя конфэтку?
— И шо ты сделал?
— Шо, шо? Конечно, конфэтку. Я не адиет, как ты. А ты мине за работу холодный, спитой, дешёвый чай.
— Он не дешёвый. Это «королева Виктория».
— Та хоть «принц Чарльз». Мы коньяк пьем или где?
— Пьем, пьем. Сонечка, иди сюдой. Мы помирились. Наливай. И шо там у нас есть под коньячок?
— Под коньячок, Семочка, у нас есть всё… шо надо.
— А шо надо?
— А то и есть.