Украина, ты сошла с ума!
Ты теперь не нэнька, а тюрьма.
Ты теперь — Гоморра и Содом,
То ли психбольница, то ль дурдом.

Кто тебе такое право дал,
Чтоб бомбить свои же города?
Для чего тебя взрастила мать?
Чтоб своих же граждан убивать?!

Собирайся! За тобой пришли
Западные дяди-упыри!
Собирайся и не прекословь!
Им нужна твоя живая кровь!

Сколько лет в тебе будили прыть,
Чтобы на Россию натравить!
Мол, друзья тебе — и лях, и швед.
Лишь Она — виновница всех бед.

Ты не верь в красивое враньё.
Над тобой кружится вороньё.
Поменяв местами — «друг» и «враг»,
Ты фашистов подняла на стяг.

Скачут над осколками святынь
Внуки тех, кто поджигал Хатынь,
Тех, кто гнал евреев в Бабий Яр,
Тех, кому неважно — млад иль стар.

Почему ты веришь этим псам?
Этим оселедцам и усам?
Ну, тогда пошире рот оскаль,
Прыгай! «Кто не скачет, тот — москаль!»

И пока скакал так Киев-град,
Все мозги сползли куда-то в зад.
И по указанью упыря
Строятся повсюду лагеря.

Твой финал печален, глуп и прост:
Как змея, поймав себя за хвост,
Пылью танков по полям клубя,
Пожираешь самоё себя.

Ты всё где-то числишься страной,
В клочья раздираема войной,
Но земля, что под тобой дрожит,
Не тебе уже принадлежит.

За землицу щедро заплатил
Кто-то из заморских воротил.
«Sorry, если кто из вас убит.
Only business. Никаких обид.»

Я не вижу твоего лица.
Ты не веришь мне, ведь я — кацап.
Знают все — от старцев до салаг,
Что кацап — «твой самый лютый враг».

Украина, помни — хмель пройдёт.
Отрезвленье будет через год —
Средь могил и выжженных садов,
Средь развалин бывших городов

Ты однажды выползешь на свет,
Обернёшься… А тебя уж нет.