— Вам что, жизнь не дорога? Нашли время по Старому городу гулять. Такая обстановка опасная, — сокрушался арабский таксист, высадивший меня и мою американскую родственницу у Яффских ворот.
— Вы осторожнее ходите, по сторонам оглядывайтесь, а то выскочит какой-нибудь придурок с ножом, вы даже не заметите, — напутствовал нас знакомый араб — хозяин сувенирной лавки в Старом Городе и вручил нам по бутылке минеральной воды.
— Стена Плача — в ту сторону, — объяснял пограничник растерянным китайским туристам, указывая дулом автомата в сторону Еврейского квартала.
У Стены плача 20 мужчин разного возраста, среди которых были солдаты, полицейские, ортодоксы, американские туристы и просто светские израильтяне, под охраной двух сотен до зубов вооружённых пограничников, встав в круг и положив руки друг другу на плечи, водили хоровод и пели «Ам Исраэль — Ам Исраэль — Ам Исраэль хай!» («Народ Израиля жив!»)
— Видишь, наш народ ничем не запугать, — сказал я американской родственнице с несвойственным мне пафосом. — Евреи пережили египетских фараонов и римских императоров, испанскую инквизицию и немецкий фашизм, погромы и арабский террор, и всё равно приходят к Стене плача, молятся, поют и танцуют.
— А в чём смысл песни? — спросила американская родственница, закончившая с отличием Минское музыкальное училище имени Глинки и уже больше 20 лет работающая почти по специальности медсестрой в Лос-Анжелеском госпитале, — мелодия напоминает «Нам не страшен серый волк».
— Смысл такой же, — ответил я.